- А почему меняли команды?
- Да с самого начала так сложилось. Мне как-то проще оказалось вот так наемником шляться - вписался, свое получил, ушел. Только раза два или три надолго задержался, когда народ уж очень нравился.
- Это стиль наших корсаров, - заметила Альберта. Дарти хмыкнул, но говорить ничего не стал. - Это такое подразделение... вроде наемников, но не совсем обычных. Формально они не под юрисдикцией Республики, и задействуются, когда надо подраться, не оставляя зацепок. Вот у них состав постоянно меняется. Здесь так уже не выйдет.
Дарти взглянул на нее исподлобья и ответил неожиданно резко:
- А я и сам не хочу уходить.
И добавил другим тоном, которого до сих пор в его голосе не было:
- Да, если подумать, мне и некуда. Я не знаю, чем я могу быть полезен - я боевик более чем средний, но... я хочу остаться в этой команде.
Теперь Альберта поняла, что тревожило Дарти. Она улыбнулась:
- Вам удалось, как вы говорите, "вписаться" за Теневую Флотилию. И выйти из всего этого живым. Тени не стали бы брать к себе кого попало.
- Ох... - на лице Дарти отражалась смесь радости и скепсиса. - На самом деле, я сам не очень понимаю, как во всем этом бардаке уцелел. Ну то есть в одном случае спасибо сержанту Каррере, а так...
- Поймите правильно, Вик, - Дарти чуть нахмурился. Альберта понимающе кивнула: - Знаю, знаю, в досье написано "предпочитает обращение по фамилии". Не думала, что настолько. Так вот, этот экипаж Теней попал в бедственное положение, все-таки фрегат-разведчик - это не тяжелый крейсер и приспособлен главным образом не для сражений, но все же они не стали бы полагаться на помощь человека просто потому, что он хороший. То есть, да, и по этой причине тоже, но если бы они не были в вас уверены, вас не взяли бы на корабль.
- Да уж... чтоб я сам в себе был так уверен! Сфера - это понятно, это знакомое, там я, в общем, примерно как все. А тут, елки, в одной команде мало того что с Асахиро, так еще со Снайпером. Хотя думал, он меня на месте пришибет, как увидит, я же, как идиот, форму "корсаров" оставил...
- Я так скажу - в этой истории с пиратами вы держались отлично. И если бы вас действительно считали посредственностью, не пустили бы под такие перегрузки. Хотя если бы не сержант Каррера, с вами было бы как в том анекдоте про парня, который выжил, наевшись мухоморов, но отравился медовой коврижкой.
- Ну так, елки, я про "снег" этот долбаный только в байках про Экспансию слышал! Ну и в истории, как Гордон обещал лично расстреливать любого, кто это применит, и пару раз слово сдержал. А реакция у меня и правда не ахти.
- Плох тот солдат, что не мечтает стать адмиралом, - философски заметила Альберта. - Думаю, полгода тренировок в темноте, и вы приятно удивитесь своей реакции. Раз уж вы летаете с Тенями, вам будет открыт доступ к лучшим тренировочным программам.
- Да мне тут уже успели устроить... - усмехнулся Дарти. - То Каррера, то вообще Снайпер помахаться вытащил, как шею не свернул, не знаю! - он осекся. - То есть... выходит, я таки гожусь? Уф!
Кажется, наконец расслабился. Альберта успокаивающе кивнула:
- Если б не годились, то не выжили бы в драке с пиратами. А так, я уверена, что ещё сможете приятно удивить союзников и неприятно - врагов.
- Надеюсь, - Дарти придвинулся ближе и доверительно проговорил: - Знаете, я чертовски боялся этого разговора. Именно потому, что тут уже не Сфера и не те порядки. Все думал - ну, понятно, Асахиро и Снайпер, они действительно офигенные бойцы, а я куда полез? Но полез, - он рассмеялся.
- Бойцами ведь не рождаются. Ими становятся. Если, конечно, захотят.
- Да знаю я, - нетерпеливо мотнул головой Дарти. - Но данные-то у всех разные. Про Снайпера я вообще не говорю, Асахиро тоже еще на Алхоре дофига чему научился, а я чего - мелкий гопник... был, пока с пастором Томасом не познакомился.
- А кто такой пастор Томас? - спросила Альберта и поспешно поправилась: - Если что-то личное, вы не обязаны отвечать.
- Это у нас, на Терранове, был священник Церкви Третьего Завета. У вас она тоже есть, я уже видел. Сам я, пожалуй, не верующий, но... как он умер, я в Сферу ушел, потому что никому на планете до меня дела больше не было. Я еще почему не очень люблю, когда меня Виком называют - это он меня так звал. Ну... Амалии еще можно. Амалии Враноффски, - и он неожиданно улыбнулся совершенно по-мальчишечьи.
- Поняла, не буду. Я смотрю, у вас социализация идет полным ходом. Ладно, не буду больше задерживать. Просто пожелаю удачи.
- Спасибо, - искренне сказал Дарти. - И... за Женьку еще спасибо, я уже знаю.
- Ну не бросать же хорошего человека. А если Люсьен и Жоао уверены, что из Жени выйдет толк, то я им верю. Лучше уж в Академии учить звездные карты и маршруты, чем ждать, что завтра или послезавтра тебя убьют.
- Женька клевая. Боевик из нее, наверное, вышел бы максимум вроде меня - да, собственно, уже есть, она неплохо стреляет. Но, понятно, у нас дело такое, кому везет, кому не очень, мне вот скорее везло. Так что пускай и правда учится. Вот тоже - я ее и не знал до того, как со всеми встретился, а за перелет так и подружились. Я ее кофе отпаивал, чтобы за Снайпера не переживала.
- А говорите, пользы от вас нет, - улыбнулась Альберта. - Найдете вы еще свое место. Хотя, по-моему, уже нашли, только сами не догадываетесь.
- Поживем - увидим, - теперь это был тот же беззаботный Дарти, которого описывали все рапорты. Уже в дверях он обернулся и тихо сказал: - И... если уж звать по имени, то лучше Виктор.
Альберта кивнула и сделала пометку в досье.
19.
7 сентября 3048 года
- Спасибо, ма, ничего не надо. А надо будет, так я сама приду.
Зои закрыла дверь своей комнаты и рухнула на кровать. Меньше месяца прошло с возвращения на Сомбру, но ей уже опять хотелось оказаться где-нибудь на другом конце галактики. Ладно, положим, доктор Картье уже давно решила, что Зои лучше в планетном госпитале, и Зои была с ней полностью согласна. Ну так в смене, на дежурстве, да где угодно, лишь бы не дома! Нет, она очень любила родителей, а они - ее. Ей были рады, ее ждала ее комната, где все было, как ей нравится, и гора ее любимых кушаний. Но Зои чувствовала, что скоро заработает мозоль на языке, постоянно объясняя, что она не голодна, не хочет спать, не мерзнет, не устала и вообще с ней все в порядке. Да что вообще может быть не в порядке дома? Если кто-то не заметил, ей уже двадцать два года. Все лето она пролетала на военном корабле, жила в каюте, питалась космофлотскими рационами и ничуть от них не умерла. Не говоря уже о том, что помогала выхаживать человека со смертельной потерей крови. Подробности Зои, понятно, не рассказывала, чтобы не пугать семейство. Но право слово, неужели они всерьез думают, что она не может разобраться, что хочет на ужин? "Скоро соску и плюшевого мишку предлагать начнут!" - ворчала Зои.
Нет, говоря по справедливости, жаловаться ей было и правда не на что. Откажись она ужинать (как сейчас) или уйди в гости до завтра - никто ничего не скажет. И родителей можно понять, они соскучились и, конечно, перепугались, когда "Сирокко" пропал. И чудом вернувшуюся любимую дочь они окружили всей возможной заботой, которую выражали так, как привыкли. И даже про "головореза из Старых Колоний" разговоров больше не было, после того, как Зои еще по дороге из космопорта довольно жестко разъяснила, что не желает про это слушать. Мать еще только раз жалобно вздохнула про разницу культур, Зои закатила глаза и напомнила, что Сомбра вроде как прогрессивная планета, и вопрос был закрыт. Но ее не меньше двадцати раз в день пытались накормить, одеть потеплее или попрохладнее, отправить спать или смотреть кино. И Зои чувствовала, что надолго ее вежливости не хватит.
Она не без грусти вспомнила недавний визит в гости к Джону Аллену. Тоже ведь любимый ребенок, тоже, как она, пропал и вернулся, тоже живет с родителями. Но за ним никто не бегал с чашками и шарфами и не опекал его, как маленького! Миссис Аллен напекла сырного печенья, дурашливый лопоухий пес немедленно стащил пару штук, и вся семья хохотала до слез, а пес залез под стол, улегся на ноги всем сразу и принялся выпрашивать добавку. После ужина Джон сам убрал со стола и проводил Зои на монорельс. Уезжать, откровенно говоря, не хотелось. Дома все было хорошо, но родительская забота начинала откровенно тяготить.