Маг знал отца, поприветствовал, спросил обо мне, меня представили.
— Вы напоминаете мне вашего отца в молодости, — мага звали Фернадос, — он в ваши годы был весьма решительным молодым человеком.
У меня хватило ума не отвечать с набитым ртом, я спешно пропихнул в себя недожеванное мясо, отец усмехнулся.
— Надеюсь, ему не потребуется моя решительность.
В моем мозгу забрезжила догадка.
— Вы тот самый Фернадос?
— Если вы имеете в виду скромного участника аранского ополчения, то да.
Ну конечно! Семнадцать лет назад возглавляемое отцом ополчение отбило яростное вторжение из Дебрей, вечного источника неприятностей для нашего многострадального королевства. Тогда-то граф Икторн и заработал славу полководца.
О причинах нашествия тех странных существ до сих пор спорят адепты, но Фернадос был единственным гильдейским магом, принявшим участие в войне, и единственным из них, с кем отец сел бы за один стол.
— Что заставило тебя покинуть Холл?
Фернадос скорчил кислую мину.
— Не хочу распускать слухи, Джеймс. Дела и так пошли ни к черту.
— Зашевелились Дебри?
— Если бы только! Я не знаю места, где не возросла бы напряженность. Конфликты раздирают земли от моря до моря. Некоторые винят в беспорядках падение нравов, другие — вырождение правящих родов, — маг страдальчески закатил глаза. — Но я бы сказал, возросла общая активность Хаоса и это давит на людей, — он задумчиво отправил в рот кусочек свиного рагу. — Неопределенным остается только источник этой активности, если он, конечно, имеется.
В глазах отца появился профессиональный блеск.
— Какова позиция Гильдии?
— Гильдия не однородна. Бедлам страшный, даже говорить не о чем, — маг шумно отхлебнул пива и громко стукнул опустевшей кружкой, привлекая хозяина. — А как у вас дела?
Отец пожал плечами:
— В графстве все более или менее спокойно. Ну, а прочее меня теперь не касается.
— Да, я слышал, что ты отошел от дел. Зря, зря, — Фернадос укоризненно покачал головой. — Молодому поколению не хватает здравомыслия!
— Им придется когда-нибудь научиться, — сухо улыбнулся отец.
— Да хорошо бы, — хохотнул гильдиец. — Я знаю твою политику, но может, по старой дружбе, позволишь составить вам компанию? Право же, я вас не стесню.
— Не знаю, мы сейчас будем ползти, как черепахи. Ты не торопишься?
— Спешка хороша в меру! — маг многозначительно поднял палец. — Ты знаешь, на нас уже дважды нападали, то есть, я думаю, что дважды. В одном городишке меня вознамерились сжечь, представляешь? Какая наглость! — Он подождал, когда трактирщик наполнит кружки, и продолжил уже тише. — Пришлось спешно выехать.
Потом напали бандиты, надо сказать, профессионально напали, я сразу выбыл из игры. Спасибо, выручили Стражи, но теперь двое из них ранены, и я решительно опасаюсь ехать в одиночку.
Брови графа удивленно поднялись.
— Напали люди?
— Несомненно, да. Но тактика была весьма странная, я бы сказал. Допрашивать, по крайней мере, было некого.
Я живо вообразил себе дюжину разделанных Стражами бандитов. Очевидно, отец представил себе похожую картину и усмехнулся.
— А в первом случае, в чем сомнения?
— Да просто ощущение, — Фернадос пожал плечами. — Нет, прямых признаков манипуляции не было, но, когда мы только приехали, все было абсолютно спокойно.
И откуда они, спрашивается, узнали, кто я? Я никому не представлялся, — воспоминания тенью прошли по его лицу. — Толпа собралась просто молниеносно. Кто знает, что было бы, попытайся я составить заклинание.
Граф скривился:
— Честно говоря, Гильдия не слишком-то заботится о своей популярности.
— Знаю и скорблю.
— Можешь ехать с нами, я буду рад твоему обществу.
Маг облегченно вздохнул и завел разговор о нравах жителей Саркессии.
Я был рад обществу разговорчивого старика, но этой ночью сон не шел ко мне, а в голове вертелись скользкие, паршивенькие мысли. Правда ли, что маги могут читать в душах, видеть прошлое и будущее, незримые знаки, оставляемые магией на человеке?
Может ли маг узнать мою Тайну? Хорошо же будет выглядеть граф, когда выясниться, что в подземелье под его замком угнездился призрак, а сын с нечистью запанибрата!
Теперь мы ехали весело — Фернадос оказался великолепным рассказчиком и к его историям прислушивались все, включая отца. Часто я замечал, что болтливость не мешает старику задавать вопросы, на которые люди охотно отвечают. Мне, в свою очередь, пришла на память история с волком, приключившаяся прошлой осенью.