— Знай свое место, юнец. — Спокойно приказал я, встряхивая кулак, который слегка треснул в запястье.
— Хах, и вот так поступает старший по званию, когда дает слово больше не бить подчиненного? Забавно. Может тебя тоже лучше сдать в утиль? А то понятие чести и достоинства у тебя подустарели, Двадцать Шестой. — Он засмеялся, подбирая осколки с пола. — Эх, хорошее начало службы, просто отличное. — Двадцать Седьмой поднялся, приложил стекляшки к лицу, и его маска заблестела новизной.
— Мне плевать на твои взгляды, как и на тебя в целом, но я не собираюсь терпеть, когда какая-то новоявленная жестянка поливает дерьмом моего напарника, или приближенных ко мне. — Лифт звякнул, оповестив о конечной остановке. — Запомни одну вещь — ты мне не понравился еще с самого начала, но обстоятельства складываются так, что нам придется поработать вместе, а там будет видно, до чего тебя доведет твой язык.
— Это угроза?
— Предупреждение.
— А знаешь, ты ведь тоже своего рода старая модель, командир. Может, стоит винить не Шестнадцатого, а тебя? Завис-то во время боя не твой старший.
Я не стал реагировать на его провокации во второй раз, и молча вышел из лифта. Напарник самодовольно хмыкнул, и увязался за мной хвостом позади.
На этот раз нам не потребовалось делать никаких жестов, чтобы клерки расступились. Отреагировав на звук прибывшего транспорта, и увидев нас, они сразу же расступились. В их реакции ничего не поменялось, словно они видели меня в первый раз: шепот, перебрасывание слухами, восхваления и хлопки. Я постарался не обращать внимания, пока на моем пути не встал один из них: робот, с широким экраном-планшетом вместо головы, тонкими ногами, и трясущимися руками. Он держал ручку, и стучал себя по затылку.
— В чем дело? — спросил я.
— Двад-д-дцать Ш-ш-шестой, сэр. Не уделите ли мне минутку вашего времени, — проговорил он запинаясь. Его голос звучал так, словно каждая буква была пропитана шипением. — Мне доложили, что вы направляетесь в город. Это так?
— И что с того?
— П-п-проблема в том, что вы наверняка знаете, в каком состоянии находится Кика-Йорк. В настоящее время наш офис делает все возможное, чтобы исправить ту разруху, которая свалилась на долю граждан.
— Я в курсе. И?
— Так же, я уверен, вы были свидетелем недовольства населения по поводу нарушения договоренности, которую оказывал б-б-бывший О-о-отряд 42, а именно, безопасности.
— Хочешь сказать, что сейчас не лучшее время, чтобы идти и допрашивать свидетелей?
— Д-д-да, сэр, — он кивнул, и на его «лице» нарисовалась кривоватая улыбка.
— Ты понимаешь, что на кону нечто большее, чем просто безопасность отдельного города, если мы не найдем виновника происшествия? — я подошел к клерку вплотную, и уставился на него сверху вниз.
— Я — д-да, но вот м-м-машины — вряд ли. Если вы пойдете, и начнете выхватывать из толпы, или останавливать отдельно взятых личностей, это может вызвать еще большее недовольство, а также подорвать репутацию нынешнего Отряда 84. Не думаю, что вам хотелось бы получать удары камней в затылок каждый раз, когда вы появляетесь на улице. Ведь, что есть Отряд, как не символ спокойствия?
— Кто ты вообще такой?
— Табдройд, сэр. Я отвечаю за ваш имидж, и репутацию. Можно сказать, что у вас появился менеджер.
— Чья это инициатива?
— Моя личная.
— Кто разрешил?
— Г-г-господин Ладэос. Не лично, к-к-конечно же, но раз он так громко говорит о с-с-свободах, й-й-йя посчитал, что имею право, как представитель общества, в-в-внести свой вклад в благое дело таким образом. Ес-с-сли народ будет смотреть на вас с негативом, то скорость движения к светлому б-б-будущему может замедлиться. Нам не нужны волнения, они ведут к разрухе, которая, в свою очередь, оттягивает нужный нам результат. Н-н-надеюсь, вам понятна моя мысль, Д-д-двадцать Шестой, сэр?
— Понятна, — я дотронулся до его плеча, подвинул в сторону, и пошел к выходу, но Табдройда не устроил мой жест, противоречащий словам, и он снова встал у меня на пути.
— Что вы д-д-делаете?
— Свою работу. Отойди.
— Н-н-но…
— Йоу, мистер клерк, — влез Двадцать Седьмой. — Давай ты не будешь нам мешать? Мы тебя услышали. Ты глянь на этого вояку, думаешь он сделает что-то такое, что усугубит положение? Это же Двадцать Шестой! Живая, мать его, легенда! Так что, — он наклонился к роботу, и в его глазах полыхнул красный огонек, — отойди.
Экран менеджера резко потух, и зажегся вновь с надписью «Перезагрузка».
— Так-то лучше, — напарник похлопал Табдройда по спине, и встал у дверей. — Идем, сэр, — он поклонился мне, как верный слуга, но жест был таким медленным, что четко читалось издевательство.