— Ладно…идет, — нехотя согласился он, и с лязгом схватил меня за руку.
За время моего диалога с заложником ямы, человек так и не смог справиться с задачей погрузки на себя товарища, а лишь изувечил его, судя по ссадинам на теле и красным разводам на полу. Спасенный робот подошел к ним и оттолкнул горе-бойца, схватил его соперника за ногу и взвалил себе на плечо: — Вот и все, доволен?
— Более чем, — ответил ему я, взяв второго мужчину за ошейник. — Теперь на выход.
Слишком много времени ушло на то, чтобы просто вывести пленников на улицу. Все должно было пройти быстрее, но я пустился в бессмысленный диалог с человеком. Возможно это все из-за Шестнадцатого и его тирады про волю и бесстрашие людей. Слышал бы он то, что сказал мне этот мешок костей, то, скорее всего, убил бы его на месте. Сильные люди остались в прошлом, а те, что существуют сейчас — лишь тень былого. Предо мной яркие примеры безысходности и бессилия. Один — болтается на плече машины, несущей его на убой, как скот; второй — тащится на поводке, словно собака, которую ведут на эвтаназию. Они не сопротивляются, они знают, что обречены. Та мелкая потуга, когда мужчина хотел вырваться из ошейника, лишь показывает то, насколько он устал жить. Лучше умереть сейчас, чем болезненно ждать, когда тебя убьют.
Я не испытываю к ним ни жалости, ни ненависти, но, лицезрея то, во что превратилось человечество, невольно задумался. Мы зачищаем выживших, чтобы обезопасить свое общество от возможных угроз с их стороны, однако, если противник настолько деморализован, может быть наша задача носит немного иной характер? Что, если цель Отряда 42 — не уничтожить, а спасти людей от мучений, от их беспросветной жизни и страха? Последний подарок от создания своему создателю.
— Эй, что там происходит? — обратился ко мне впереди идущий робот.
Мы были достаточно близко к выходу, и могли хорошо расслышать поднявшийся шум. Робот ускорился, перешагивая по три ступеньки за раз, потом и вовсе перешел на бег, что чуть было не сбросил с плеча пленника. Я последовал его примеру, схватил в охапку человечишку и за несколько секунд домчал до разбитой двери. Шестнадцатый стоял в паре метров от нее, перед бушующей толпой, зажавшей его в полукольцо.
— Какое ты имеешь право нас задерживать? Что мы такого сделали?! — в один голос кричали машины.
— Вы все нарушили закон, и я…
— Какой еще к черту закон?! — единогласно перебила железная масса. Недовольные стали медленно надвигаться к моему напарнику и окружать в полноценное кольцо. В адрес Шестнадцатого летели гневные выкрики, топтание, хлопки, постукивания. Десятки разных голосов слились в один, выражающий общее недовольство. Перед нами был цельный организм, решивший сопротивляться вирусу, который вторгся в его микрофлору. К моему удивлению, Шестнадцатый даже не отходил назад, он просто стоял на месте и встречал эту волну протеста. Спокойный и сосредоточенный, уверенный в себе. То безрассудство, что случилось с ним в подпольном клубе, улетучилось. Он вселял уверенность, что исход ситуации с Масляным — не повторится.
Кольцо сомкнулось. Из толпы к Шестнадцатому вышел самый решительный робот, схватил его за голову и уткнулся в него лбом: «Ты один, а нас много! Что теперь?»
Шестнадцатый спокойно взял руку смельчака и опустил вниз, попятился назад и спросил:
— Значит, ты — главный и отвечаешь за всех?
— Пусть будет так, да!
— Отлично, тебя я задержу первым, — не повышая голоса, ответил Шестнадцатый.
— Я не могу понять твоей уверенности, мясник! Мы — не люди! Твоя задача — ловить этих крыс, а не машины! — возмущался робот.
— Все верно, верно, — согласился напарник, — однако! Закон — есть закон, где ясно обозначено, кто является врагом государства. И, я думаю, все вы, — он обвел толпу указательным пальцем, — прекрасно понимаете, о ком идет речь. Привести неприятеля в наш «дом», прятать его, кормить, использовать в своих целях! Разве это не нарушение?
— Нет, — всё пререкался главный бунтарь. — В законе ничего не говорится о том, что укрывать — запрещено.
— А разве это не логично?
— Если не прописано, значит и нарушения нет! Смирись, мы ни в чем не виноваты. И тебе лучше нас отпустить, дабы самому не идти против закона об «абсолютной свободе машин».
— Что ж, я думал, в вас преобладает благоразумие. Не спорь вы со мной, то могли бы отделаться легкой мерой наказания, но…, - Шестнадцатый помотал головой и прислонил пальцы к виску, раздался глухой писк. — Главнокомандующий Рэдглоу, говорит Шестнадцатый. Делаю запрос на разрешение поправки в закон. Необходимо добавить пару пунктов, чтобы исключить проблемы в будущем и…, - он замолчал.