Разум Спайка летел по тусклому тоннелю, окруженному холодными оттенками синих, фиолетовых и розовых цветов, сопровождавших его на протяжении всего пути. Все произошло в одно мгновение. Он не успел толком перевести «дыхание» после напряженной обстановки в реальности, как приметил в конце черную окружность, означавшую окончание полета. За несколько метров, скорость движения замедлилась и Спайк остановился напротив круглого входа во внутренний мир Двадцать Шестого.
— Ти! — крикнул пес в пространство. — Дай разрешение на открытие.
Не получив ответа, преграда исчезла и Спайк спокойно проплыл внутрь, утонув в яркой вспышке. Белизна рассеялась, и он вновь принял свою привычную, собачью форму. Лапы его твердо стояли на гладкой, стеклянной дороге. По левую и правую сторону, ее окружали высокие здания в двенадцать этажей. Ряды их уходил на многие километры по прямой, а за ними, колоннами, тянулись такие же сооружения. В окнах одних домов мигали дерганные изображения, а в других, наоборот, проигрывались фильмы и записи, некоторые из которых были зациклены на повтор, как заевшие пластинки. Город освещался бледной луной, которой, время от времени, удавалось выглянуть из бесконечного океана серых туч, неразрывно связанных между собой.
Спайк пошел вперед, поглядывая по сторонам, выискивая проблему в системе Двадцать Шестого и, попутно, рассматривая картинки и видео в окнах. В одном из них, в здании из красного кирпича, он увидел себя, точнее момент, где он присутствовал. Это была их первая встреча с Двадцать Шестым. Еще щенок, по меркам опыта и апгрейда, он сидел и ждал указаний. Когда новоявленный хозяин погладил его, он не знал, как реагировать. Жест не привычный для робота. Тогда, впервые, Спайк понял, что с этой машиной ему предстоит пережить нечто необычное, не такое типичное и обыденное, как довелось испытать всем остальным робопсам до него. Двадцать Шестой не стал метить его своим кодом, а это значило только одно — он хотел не владеть, но быть равным с ним. Однако, Спайк все равно считал его своим хозяином, и не потому, что так велела его собачья программа, а потому, что он сам так для себя решил. Хозяин, но не как властитель, а как создание, которое заботится и уважает.
— Кто бы мог подумать, что спустя столько лет, я смогу побывать в твоей голове, Ти, — с ноткой ностальгии, проговорил он. Ответа снова не последовало. — И с чего вдруг такая молчаливость? Но, пусть ты не реагируешь, — слышишь все равно. Никогда бы не догадался, что мир твой выглядит именно так: серый, мрачный и наполненный воспоминаниями. Думается мне, что «самокопанием» ты не занимался, а стоило бы разок. Если брать в учет твои «зависания», Ти, было бы очень полезно. Если ты меня и вправду слышишь, то да, я знаю о твоей проблеме, как бы ты ее не скрывал, я все равно вижу твои попытки ее подавить. И пусть я не все понимаю в твоих действиях, но, как друг, мог бы помочь. Тебе нужно только попросить, Ти, не нужно противостоять этому в одиночку. Может быть, если бы ты мог кому-то высказаться, а не варить все эти мысли в своей голове, то «зависания» могли и не появиться вовсе. Когда последний человек падет, я обязательно проведу с тобой беседу, не сомневайся.
Где-то в небе среди туч, послышались слабые, еле слышные слова благодарности. Спайк молча повилял хвостом, выполнив свой дружеский долг. Но не успел он насладиться моментом, как мордой стукнулся в стену. Перед собой он видел все ту же дорогу, уходящую вдаль и знакомые здания, тянущиеся по бокам, однако путь ему преграждало нечто невидимое. Спайк прислонил лапу к поверхности и по ней, спиралью, пробежал электрический разряд, вырисовавший зигзаговым шрифтом надпись: «Конец пути».
— Тупик? Не может быть, если только…, - как и минутой до этого, над головой Спайка возник голос, но на этот раз он был четкий и громогласный:
— Дороги дальше нет!
— Кто сказал?!
— Дороги дальше нет! — повторил голос.
— Ти? Это ты?
— Убирайся прочь! Территория закрыта для посторонних!
— Черт, если эту стену возвел Ти, значит за ней действительно что-то важное. Сокрытые воспоминания? А если нет, тогда причина его системной ошибки кроется там же, — думал Спайк. — Что же делать? Без разрешения мне не пройти, а Ти играется в молчанку…Хотя, а вдруг…, - он обратил внимание, что находится под лучом лунного света, как под прожектором. — Слепая псина! Да как же я не заметил?! — выругался он на себя и вскочил на невидимую преграду. Оттолкнувшись, он рванул по вертикали прямо к небесному объекту, одновременно приготовив свое спинное оружие. — Не знаю кто ты, но Двадцать Шестой не такой идиот, чтоб возводить простейшую охранную систему вот так явно, — блок стволов пушки зашумел и начал раскручиваться, выпуская пулеметную очередь прямо в луну. В ответ на атаку, белый диск сконцентрировал свет, преобразовав его в тепловой луч, и ответным ударом выпустил в противника. Спайк отскочил вправо, но не сбил прицел, и продолжил наседать огнем по цели, пока на той не появилась трещина. Добежав к врагу, пес напряг уши и выставил вперед. На полной скорости, он впился острыми кончиками в уязвимое место, созданное его пулями. Луна взвыла, издав электронный крик, зашаталась из стороны в сторону и улизнула за невидимую преграду. В момент ее побега, Спайк заприметил, что она имела шлангообразную, похожую на щупальце, форму. Стена вмиг исчезла, и пес медленно поплыл вниз, увидев все то, что было скрыто.