Вот только, чем страдать всякой ерундой, лучше бы смотрел по сторонам, а так встрепенулся, лишь когда послышалось:
– Гля, Енот!
Вскинулся, а навстречу топают Кислый-младший, Пантелей и парень постарше, который вчера улетел в кусты от пинка Андрея. Вот так встреча, блин на фиг…
Вообще при столь паршивом раскладе не зазорно развернуться и задать стрекача, но побежишь – так и будут потом гонять. И я убегать не стал, вместо этого переложил свёрток с рулетом в левую руку и вытащил из кармана пускач. Большой палец упёрся в шпенёк, и злорадные улыбки пацанов сразу увяли. Очень уж непредсказуемая штука – сигнальная ракета, может срикошетить, а может и в одежде запутаться, тогда до костей мясо точно прожжёт.
– Енот, ты дурак, что ли? – вроде как пристыдил меня Кислый и сплюнул под ноги длинную струйку слюны.
– Контуженный, – кивнул я, не спеша, впрочем, прицеливаться. – Со справкой.
Пацаны переглянулись. Подставляться под выстрел из пускового устройства им определённо не хотелось, но и просто пройти мимо они тоже не могли. Опять же оставались шансы, что выстрела не последует; не так уж просто перейти подобную черту…
Дабы развеять все сомнения на собственный счёт, я растянул уголки губ в механической улыбке, которая больше походила на оскал, и спросил:
– Хотели чего?
– Вы с Кролом совсем берега потеряли! – объявил незнакомый парень, который точно был из кодлы Кислого-старшего. – За беспредел ответите! Завтра в восемь будем ждать на футбольном поле десятой шараги. Не придёте на стрелу, станем по всему району щемить, так Кролу и передай.
– Передаста нашёл? – не сдержался я.
– Не хочешь, не передавай. Твоё дело. Пошли, пацаны.
И они ушли. Я тоже у кафетерия оставаться не стал и потащился обратно на пляж. Там отозвал Андрея в сторону и рассказал о случившемся, но Фролова вызов на стрелку нисколько не встревожил, он будто заранее чего-то подобного и ожидал.
– Серый, ты не парься, – попытался успокоить меня приятель. – Я на этот счёт с Графом перетру. Ну и ты поговори с кем сможешь. Пусть подваливают к семи к моему подъезду. А сам подходи в четыре в гаражи – ещё успеем мебель пособирать.
Ну да – война войной, а обед по расписанию.
Я попрощался с Андреем и отправился домой. Во дворе играли в настольный теннис знакомые пацаны, заручился их обещанием поддержать нас на завтрашней стрелке с братвой Кислого и поднялся к себе. Там убрал рулет в холодильник и заварил чай. Потом уселся грызть гранит науки. Но больше, конечно, ждал соседку…
03|07|1992
вечер
В дверь позвонили без десяти шесть. Я открыл и посторонился, запуская внутрь Зинку.
– Привет, Сергей!
Девчонка шагнула через порог с несколько даже виноватой улыбкой, а следом зашла её младшая сестра Нина и вприпрыжку заскочил Яша – круглощёкий малец двенадцати лет от роду. Был Зинкин брат точной копией папеньки, только без залысин, да и сам дядя Боря тоже повода зайти в гости не упустил. Вошёл последним, поздоровался, протянул запотевшую поллитровку «Русской» и четверть батона варёной колбасы на закуску.
– Такую покупку грех не обмыть! – заявил он.
– Особенно вечером в пятницу! – поддакнул дядя Петя и махнул рукой, зазывая соседа на кухню.
– Да погодите вы! Сначала чай!
Я выложил на стол рулет, и пухленькая Нина тут же заняла одну из табуреток. А вот Яша побежал смотреть телевизор.
– Ух ты! – присвистнул он. – А пульт есть?
– Пульта нет, – разочаровал я мальчишку, и тот без спросу включил питание.
Загорелся красный огонёк кнопки, отмеченной цифрой «один», экран начал медленно светлеть, заработал динамик.
Реклама мальчишку не заинтересовала.
– А где кабельное? – спросил он и переключил телевизор на вторую программу.
На экране замелькали белые линии, повторяя и усиливая контуры обычного изображения, зазвучала музыка.
Яша вновь переключил канал, но не тут-то было.
– Верни! – потребовала Зинка, а затем подтолкнула брата к выходу. – Иди, рулет жуй. А то Нинка всё сожрёт. – И уже мне пояснила: – Это «Наутилус», крутая группа.
– Понял, – кивнул я.
– У меня весь альбом есть. Могу дать послушать.
– Не откажусь, – сказал я, дождался окончания песни и спросил: – А ты чего не идёшь чай пить? Пошли!
Рулет смолотили буквально в пять минут, потом я переключил телевизор на кабельный канал, а сам вернулся на кухню, где Борис Ефимович и дядя Петя уже откупорили бутылку и нарезали колбасу.