Я и не волновался. Как не особо переживал и по поводу возможного интереса со стороны ментов. Пообщался уже со старшим оперуполномоченным Козловым, поговорил с товарищем капитаном по душам…
22|06|1992
В понедельник дядя Петя разбудил в начале десятого. Обычно я не валялся в кровати допоздна, но весь тот, как сейчас модно говорить, уикенд отходил от последствий сотрясения мозга, а потому отсыпался и по возможности соблюдал назначенный самому себе постельный режим. Голова была словно деревянная, всю её правую сторону ломило, да к тому же подташнивало, и не хотелось ни есть, ни пить. Пить – это не только в плане алкоголя. Несладкий чёрный чай оставался единственным напитком, который худо-бедно принимал организм; от всего остального немедленно начинало полоскать.
На улицу эти дни я и носа не казал. У Андрюхи Фролова и у того не вышло припрячь к сборке мебели; он всерьёз обиделся и даже пришёл разбираться, но поглядел на мою забинтованную голову и лишь махнул рукой, решив на время припахать к работе Рому.
Ну а в понедельник участковый принёс повестку. Отдал под роспись, ладно хоть ещё в отделение не отконвоировал. Хотя… это бы всё упростило, так пришлось добираться самому.
Когда вошёл в уже знакомый кабинет, капитан Козлов смерил меня оценивающим взглядом, потом указал на стул и спросил:
– С головой что?
– С мопеда упал, – озвучил я свою версию и не произнёс больше ни слова.
Опер затушил сигарету, отошёл от окна к рабочему столу и задал новый вопрос:
– Гражданина Сивко Александра Николаевича знаешь?
Я на миг задумался, потом коротко ответил:
– Нет.
– Сосед твой по дому, больше известен как Сивый, – подсказал тогда капитан.
Сердце так и дёрнулось, а в голове заметались дурные мысли: «неужели наследил?!».
Неужели… Неужели…
Хрена лысого! Наследил бы, в браслетах сюда привезли и уж точно понедельника дожидаться не стали.
– А! Этого знаю, – подтвердил я и сразу поправился: – Знал. Но только в лицо, общаться – не общался. А что?
Капитан Козлов миг сверлил меня напряжённым взглядом, потом спросил:
– А Георгий Буньков – общался?
Я выдержал паузу, затем выдал заранее обдуманную полуправду:
– Вроде, он у него машину чинить собирался. Хотел, по крайней мере.
– Так они общались?
– Насчёт ремонта он в сервис Сивого точно заходил. Насчёт общения – не скажу.
Опер начал заполнять шапку протокола и уточнил:
– И когда Буньков заходил к Сивко?
– Перед разговором со мной в день своей смерти.
Козлов оторвался от листа и нахмурился.
– Почему раньше не сказал?
– Никто не спрашивал.
– Подпиши.
Я привычно уже сделал требуемую надпись внизу листа, но капитан и не подумал меня отпустить. Он убрал протокол в папку и выложил на стол прямоугольник фотокарточки.
– Знаешь его?
– Антон Буньков, двоюродный брат Геры… Георгия.
– А этот гражданин знаком?
На этот раз на снимке оказался изображён Кирилл, валютный спекулянт с Зелёного базара, и направление, которое приобретал допрос, не понравилось мне до чрезвычайности.
Неужели всё же проследили связь с бойней в недостроенном посёлке? Чёрт! Да Козлов же сам на меня грузин натравил, ещё бы он не проследил! Гадство какое!
– Ну так что? – поторопил опер.
Я немного поколебался, потом ответил чистую правду:
– Если ничего не путаю, это торгаш, на которого Антон Буньков работал. Как зовут – не подскажу, у него точка на Зелёном.
– А знаешь ты это…
Фраза осталась недосказанной, да завершать её и не было никакой нужды.
– Кто-то из пацанов показал, когда на Зелёный за шмотками ездил, – пояснил я.
– Кто?
– Не помню.
Конкретное имя капитан Козлов вытягивать не стал, вместо этого разложил на столе ещё четыре фотоснимка – все посмертные. Большак, Смирнов и пара их подельников.
Я судорожно сглотнул.
– Ну? – дёрнул меня опер.
Пришлось постучать пальцем по карточке с изображением Марадоны.
– Не помню, как зовут, в одну спортивную секцию с ним до армии ходил. Остальных не знаю.
И тогда совершенно ожидаемо на стол лёг очередной фотоснимок.
– Можешь не напрягать память, – недобро улыбнулся капитан, – это Лидия Светлова. Твоя соседка, не так давно похищенная, изнасилованная и убитая.
Меня передёрнуло, но присутствия духа я не потерял и потребовал объяснений:
– Ну и на фига вы мне это всё показываете?