– Что за фигню вы тут слушаете?
Магнитофон негромко наигрывал что-то электронное с протяжной мелодией и одновременно чётким ритмом, периодическими пришептываниями женского вокала и будто бы средневековыми песнопениями. Тихон Морозов отвлёкся от игры и обиженно произнёс:
– Это «Энигма» вообще-то!
Рома вытащил кассету и кинул её на стол, взамен воткнул свежий альбом «Гуляй, мужик» панк-группы «Сектор Газа». После подошёл к нам. Судя по нетвёрдой походке, ста граммами водки в кафетерии он точно не ограничился, а потому не удивило и прозвучавшее предложение.
– Может, ещё пивка возьмём? А то вы без меня уже всё выдули!
– Не, – покачал головой Андрей. – Мне Аньку встречать. Закругляться пора.
– А ты, Серый, как?
– Послезавтра экзамен, готовиться буду.
– Какой ещё экзамен? Гонишь, что ли?
– В политех поступать собираюсь.
– На заборостроительный?
– Типа того.
Романов покачал головой и перехватил Тихона, который как раз хотел налить себе газировки.
– Толстый, давай бахнем!
– Я со своей в кино сегодня иду, – ответил Морозов, обогнул Романова и ушёл к столу. – Дюша, ты ромом возьмёшь или тебя в ведомость записать?
– Запиши, – сказал Андрей. – Ром есть ещё. – И уже мне пояснил: – Анька его очень уважает.
Мы оттащили и этот диван к стене, тогда вдруг отмер Романов.
– Толстый, ты с кем в кино собрался? Со своей? Тем более надо выпить! Она же страшней атомной войны!
– У тебя и такой нет, – необдуманно огрызнулся Тихон и тут же получил в пухлый бок кулаком.
Бил Рома всерьёз, но из-за опьянения удар вышел смазанным, и Морозов устоял на ногах, шустро отпрянул назад и спрятался за стол. Романов шагнул следом, и я поставил ему подножку, а Дюша перехватил и повалил на диван.
– Тихо, тихо, тихо! – придержал он начавшего вырываться приятеля. – Остынь!
– Толстый, сука, я тебя убью! – рыкнул Рома, но вопреки угрозе вырываться перестал, поворочался только и почти сразу уснул. Не уснул даже, просто отрубился, будто в мозгу рубильник дёрнули.
– Вот он насвинячился! – поразился Лёня и брезгливо скривился. – И что с ним теперь делать?
– Через часок проспится, – с видом знатока уверил его Андрей и повернулся ко мне. – Серый, ты идёшь?
Я взял со стола непочатый двухлитровый баллон «Пепси» и попросил Толстого:
– Тиша, запиши на меня.
– Ага, – оторопело кивнул тот в ответ.
Мы вышли из бокса и зашагали по проезду. Было самое начало десятого, уже смеркалось, но стемнеть на улице ещё толком не успело. Где-то играла музыка, от дороги доносился лязг троллейбусных штанг.
– Ты в кафетерий сейчас? – спросил я.
– Не, у Аньки ключи, она уже дома должна быть, – ответил Фролов.
Мы оставили позади гаражи и на входе во двор наткнулись на троицу парней в разномастных спортивных костюмах.
– О, Крол! – обрадовался один из них, неспешно поднимаясь с корточек.
Кролом Андрея прозвали в начальной школе ещё до того, как он перешёл из спортивной гимнастики в секцию самбо. Прозвище намертво прилипло из-за созвучной фамилии и шапки на кроличьем меху, но мой приятель его на дух не переносил. Именно поэтому я и начал действовать ещё прежде, чем следом прозвучало:
– Ты чё на Кислого тянешь, фраер?
Бац!
Андрюха крутанулся на левой ноге и впечатал подошву правой в грудь вставшего с корточек парня, тот перекувыркнулся через невысокое ограждение газона и рухнул в кусты. «Вертушка» вышла просто идеальной, а вот я так выпендриваться не стал и просто со всего маху ткнул донцем двухлитровой пластиковой бутылки в лицо замешкавшегося крепыша. Вес импровизированного оружия вкупе с инерцией сбил того с ног, и лишь тогда с места сорвался последний из этой троицы.
Инстинктивно я отмахнулся баллоном, и в сторону с шипением ударила пенная струя. Распоротая ножом пластиковая бутылка полетела в долговязого парня, он отбил её левой, и пропустил пинок от зашедшего сбоку Андрея. Носок кроссовки угодил в поясницу, но дылда перо не выронил, только болезненно охнул и согнулся. А там уже из кустов полез заводила. И тоже – с ножом.
– Валим! – коротко выдохнул я, и мы резко подались назад, благо у Дюши с инстинктом самосохранения был полный порядок. Ну а мне и вовсе не хотелось связываться с братвой Кислого, не говоря уж о том, что перо в печень успокоит любого рукопашника. Ну его на фиг.
Попутно я выломал из ограждения газона штакетину, короткую, зато с парой ржавых гвоздей. Наши оппоненты сразу замедлились; мы так и зашли во двор с разницей в десяток шагов. Послышался свист, от спортивной площадки потянулись знакомые пацаны на два-три года помладше, тогда остановились окончательно.