- Я бессилен помочь ему, Ален. Уведомить полицию?
- Да, - почти неслышно пробормотал изобретатель. - Хотя это и бесполезно. Рано или поздно им все равно удается отправить себя на тот свет.
"Спаситель" - так назвал он свое детище, которое для миллионов жителей города было простым сочетанием цифр, составлявших телефонный номер. В хаосе жизни, где рекламировалось всё на свете - от жевательной резинки до атомных подводных лодок, он был известен так же, как стал бы известен телефонный номер Иисуса Христоса, вздумай тот поселиться в метрополии. Спаситель выслушивал, сочувствовал, утешал, давал советы. Для тысяч людей, окунувшихся в бездонное одиночество огромного города, он стал единственным другом, с которым, правда, можно было связаться только по телефону. Не входя с ними в прямой контакт, Спаситель исследовал их психику, его могучий электронный мозг мгновенно анализировал их состояние, болезненные реакции, без труда обнаруживал потенциальных самоубийц и составлял рецепты утешения. Работая практически без отдыха, Ален постоянно расширял сеть каналов, по которым Спаситель мог устанавливать связь со своими отчаявшимися пациентами, постоянно наращивал и без того огромный запас знаний и мудрых советов, совершенствовал способность машины понимать людские беды и внушать им идеи о спасении. И все же люди продолжали накладывать на себя руки раздавленные одиночеством, истерзанные страхом, задохнувшиеся от однообразия жизни и безверия в будущее.
Аналитический мозг Спасителя практически безошибочно определял критический момент. Захваченный азартной страстью борьбы со смертью, Ален решил сообщать полиции о каждом случае предполагаемого самоубийства. На первые его сигналы никто не обратил внимания. Но когда по указанным адресам были обнаружены первые жертвы, полиция начала прислушиваться к предупреждениям, полученным в результате телефонного звонка. Инспекторы рвали на себе волосы из-за того, что были бессильны разгадать загадку таинственного оракула, предсказывающего смерть, а ведь их подручным иногда действительно удавалось буквально вынуть из петли часть бедолаг. Но многие из спасенных впоследствии снова пытались свести счеты с жизнью. Бороться с этим было бесполезно.
Вспыхнула красная лампочка, сигнализируя, что Спаситель снова беседует с кем-то из жителей города, но Ален не стал включать репродуктор. Неподвижным взглядом он уставился на это красное пятно и не мог оторваться даже тогда, когда огонек потух. Он сидел в расслабленной позе с таким видом, как будто приготовился выслушать суровый приговор.
- Ален, девушка из...
- Вызови полицию, - не дослушав, ответил Ален, медленно поднимаясь на ноги. - Я ухожу. День был тяжелым. До завтра.
Дверь за Создателем закрылась. В лаборатории все так же мерно жужжали приборы, покачивались стрелки на их блестящих панелях, бесстрастно перемигивались цветные индикаторы. В недрах Спасителя, защищенных прочной металлической обшивкой, подчиняясь воле Создателя, продолжала биться электронная мысль, щелкали реле отточенной логики, подсчитывая проценты жизни и смерти. Сомкнулись где-то золотые челюсти контактов, тревожный сигнал за доли секунды промчался по проводам, проложенным под асфальтом и бетоном, и заставил дремавшего сержанта полиции снять телефонную трубку. Закрутились катушки магнитофонных лент, блоки разговорного устройства молниеносно подобрали необходимые фразы, и полицейский услышал переданное безучастным голосом сообщение: "Ален Стоун, 28-я улица, номер 142, кибернетик, сегодня вечером оставит кран газовой плиты открытым и примет снотворное. Необходимо ваше вмешательство".
Затем машина так же аккуратно отключилась. На панели зажглась красная лампочка.