Светлана Андрианова
1/365
Предисловие
В каждом из нас живёт желание быть любимым, востребованным, счастливым. Теплится надежда, что когда – то и мы будем услышаны, поняты, приняты, желанны. При этом каждый из нас переживает свои эмоции, свои чувства. В любой ситуации, не смотря на то, насколько эта ситуация радует или огорчает нас, воодушевляет, заставляя ощущать «крылья за спиной» или убивает, оставляя наедине с жизнью и самим собой, – свои.
Это только принято так считать, что мы знаем, что на душе у другого творится, знаем, что он, этот другой чувствует, испытывает.
Ничего подобного! На самом деле, – ничего подобного!
Каждый из нас, потому и уникален, неповторим. То, что чувствуем, переживаем именно мы, каждый из нас, другие – только представляют. Проживаем, отражаем, эмоционально реагируем на одни и те же ситуации – каждый по – своему. Индивидуально, неповторимо. По – нашему поведению, по – нашим словам, поступкам, достаточно сложно однозначно распознать, что на самом деле происходит у нас в голове, что у нас на душе.
Очень часто нам страшно показать и высказать свои истинные чувства и переживания, но… мы ждём, что нас поймут…
Сколько слёз в этом мире пролито не только женщинами, но и мужчинами, от чувства безысходности, одиночества, «никомуненужности»? Сколько людей чувствовали себя загнанными в угол, опустошёнными и истерзанными в тот момент, когда полностью осознавали, что в тебе видели и слышали не того, кем ты являешься, а того, кого хотели слышать и видеть, кто устраивал кого-то и был удобен кому-то… А сколько слёз не пролито, а подавлено в себе и какого размера был бы тот ком, который тяжёлым мёртвым грузом осел в душах всех тех, кто испытал эти чувства, навсегда поселяясь в них, в их сердцах, раздавив надежды, планы, мечты? Раздавив самого человека…
Но жизнь идёт…Что бы с кем из нас не случилось, она, жизнь – никогда не остановится. И вот этот УЖЕ обыкновенный, среднестатистический человек, раздавленный, с пустотой внутри, больше никому не доверяющий, больше ни на что не надеющийся, больше ничего не желающий, продолжает жить.
Жить без смысла, без мотива, без стимула, чувствуя себя маленьким и чужим в этом мире, воспринимая себя никому не нужным, по другую сторону от всех… среди всех…
Каково это, жить без смысла, без стимула, без мотива? Жить в пустом одиноком мире? В мире без поддержки, без принятия, без надежды, без веры, без любви…
Это страшно, но… ещё страшнее, что сам человек разрешает себе привыкнуть к этому…
Как известно, позитивное мышление заключается не в ожидании лучшего, которое должно происходить всё время, а в принятии всего, что случается, как самого лучшего для этого момента. Что здесь скажешь? Всё, от чего мы бежим, всё, что мы не озвучиваем, всё, чего мы ждём волшебным образом от других, а в себе в это время подавляем и вытесняем, предпочитая быть внешне удобным и внешне нужным, на самом деле никуда не исчезает, а находится в наших головах и тюрьмой нашей тоже, затем является ничто иное, как наша голова.
Так и формируется негативный тип мышления, закрепляется ощущение чувства враждебности этого мира по отношению к вам. Чувство непонятости, одиночества, никому ненужности.
Человек отличается от всех, кто и что населяет эту планету тем, что умеет говорить. Другое дело, о чём и как он предпочитает говорить… Ведь чтобы тебя расслышали надо услышать, для начала самого себя. Научиться говорить о себе. И при этом, иметь умение чувствовать других.
Вы разговариваете, вы слушаете, вы чувствуете…
Что это даёт лично вам?
Что из этого понимают окружающие?
Чужая сказка
Перед глазами снова всплыла картина из детства.
Она маленькая, ей года четыре, пьяная мать, сильно сжав её ладошку, тащит её домой. Она не поспевает за ней. Мелкими шажочками почти бежит за матерью. Сопит, боится, но не плачет. Терпит. Плакать нельзя, будет ещё больнее и хуже. Мать торопится домой к приходу отца.
Сейчас тепло, вишня поспела. Вишня, её любимая ягода. Мама сказала, что пойдём собирать вишню, но по дороге снова встретили знакомых и те позвали их в гости. Теперь так часто бывает…
В первый раз мама привела её к ним, когда только листочки на деревьях появляться начали. С той поры дочь не любила гулять с мамой. Так или иначе, они оказывались в гостях у тех людей. Их было много, они всегда громко разговаривали, пили водку и пиво, смеялись над всем или неизвестно почему были злые, ругались и даже били друг друга. В их квартире жили и дети. Дети орущие, плачущие или всегда что-то жующие. Грязные, злые, дети. Она боялась их и не хотела входить в эту квартиру, разговаривать с этими людьми, играть с их детьми. Она боялась испачкаться грязью, которой была насквозь пропитана эта квартира, были пропитаны эти люди, и боялась этого запаха, боялась, что скоро начнёт точно так плохо пахнуть, и папа перестанет её любить. В первое время она теребила маму, плакала, просилась домой, но мать или не обращала внимания на неё или говорила: «Не отстанешь и не замолчишь сейчас, оставлю тебя здесь навсегда. Когда надо будет, тогда и пойдём к твоему папочке». И она научилась быть молчаливой и терпеливой. Приходя в это жилище, она располагалась в прихожей у дверей и сидела сколько надо молча, не шевелясь. Она научилась не видеть и не слышать ничего, что происходит в этом доме. Она становилась предметом мебели, на который никто не обращал внимания. Во время ожидания мамы, которая «ты же играешь с куклами, с друзьями, вот и мамочке тоже надо поиграть с друзьями», дочка представляла себе, что они из доброй сказки, в которой живут на самом деле (это их дом, родственники, другие друзья), из-за злых чар колдуна, попадали в страшную сказку, где живут страшные люди. Она верила в то, что маму расколдуют, и злые чары не будут способны больше на то, чтобы они из своей родной доброй сказки оказывались в чужих страшных сказках. Верила и терпеливо ждала. Папе рассказывать этого было нельзя. Мама сказала, что это их секрет. «Ты же не хочешь, чтобы папа умер? Ты очень любишь своего папочку? Не хочешь, чтобы с ним что-нибудь случилось? Это наш секрет. Никто не должен его узнать. Кто узнает этот секрет, тот сразу умрёт, особенно папа. Никогда ему не говори, где мы гуляем и к кому в гости мы ходим».