Я очнулся и обвел комнату глазами, Хохол с Маленьким отправились побродить по зданию, вдруг да найдут что полезное, а Лом остался охранять. Я уже какое-то время присматривался к нему, и мне очень не нравилось его состояние: он стал вялым, очень мало ел, но много пил, он часто отирал лоб и облизывал губы. В конце концов, я не выдержал и подошел к нему.
- Что с тобой?
- Все в порядке Федор Михайлович! - ответил он.
- Нет не в порядке, показывай, - строго приказал я.
Лом вздохнул и приподнял левую руку. На боку, примерно в том месте, где заканчиваются ребра, была небольшая прореха, испачканная запекшейся кровью. Раздев бойца, я обнаружил там небольшую царапину, но она была очень нехорошей, края раны почернели и уже начали гнить, внутри образовались гнойные пузыри и от раны шел тяжелый запах.
- Боже мой, что ж ты молчал-то? - рассердился я.
- Да как-то поначалу она и не болела вовсе. Я и забыл про нее, а потом боязно стало - Хохол ведь мне голову отвернет.
- Конечно, отвернет, - услышали мы голос Маленького - а вот как только мы узнаем за что, я еще и от себя по жопе надаю.
- Что случилось? - спросил вошедший вслед за ним Хохол.
- Вот, Александр Иванович, - сказал я показывая на рану.
Тут в коридор вышел Соболь, он держался за бок, но в целом выглядел неплохо. Хохол посмотрел на него и кивнул в сторону раненного.
- Давай, лечи братца.
Соболь опустился перед Ломом. Затем потребовал аптечку. Для начала вколол обезболивающее и антибиотик, затем начал обрабатывать рану. Лом шипел от боли, но держался, вскоре обезболивающее подействовало и ему стало лучше. Когда рана была обработана и перевязана, Соболь вымыл руки, а затем, дал брату смачную оплеуху и тут же, застонав, схватился за ребра. Когда боль поутихла, он посмотрел на держащегося за щеку Лома и спросил.
- Понял?
- Понял, - буркнул тот в ответ.
Соболь со стоном поднялся и ушел в комнату.
Все мы, молча, смотрели за манипуляциями медика, при необходимости помогали. И когда Соболь врезал брату, Хохол одобрительно хмыкнул, а Маленький помог Лому подняться и отвел в комнату, где и уложил на спальник.
Все расселись на спальниках и погрузились в свои мысли, не знаю, кто и о чем думал, но лица у всех были мрачные. Через какое-то время Вика пересела ко мне поближе.
- Деда, а мы здесь надолго? - спросила она.
- Похоже, что да, - ответил я.
Тогда она, взяв что-то типа швабры или щетки, принялась за уборку. Вскоре к ней присоединились братья, а потом и все остальные. Через час комната была убрана от всякого хлама и вымыта, вдоль стен были разложены спальники, по центру на кирпичах лежала стенка старого шкафа, заменяя нам стол. Лица людей повеселели, хоть мы и вынуждены торчать в этом доме, наше пребывание в нем стало гораздо комфортнее и приятнее. Вот что значит женский взгляд, любую конуру смогут сделать домом.
После уборки дети проголодались, и было решено перекусить. Разогрев на небольшом костерке консервы, и вскипятив чайник, принялись за трапезу. Потекли разговоры.
- Как-то тяжело проходит наш поход, - нахмурившись, тяжело произнес Хохол. - Еще и полпути не прошли, а уже такие потери.
- Да уж, - поддержал его Маленький, - видимо Метро вцепилось в ребятишек и не отпускает их.
- Опять ты за свою чушь взялся, - усмехнулся Соболь. - Метро это просто подземный вид транспорта, в последнее время ставший пристанищем для остатков человечества, а не какое-нибудь живое существо.
- А вот и нет! Метро после Катастрофы, как и все вокруг, тоже преобразилось, оно обрело разум и волю.
- Вот же, как тебе мозги прополоскали. Не нужно было тебя отправлять к тем фанатикам, еще скажи, что для того, чтобы оно нас отпустило, нужно принести ему человеческую жертву.
Он расхохотался и хлопнул недовольного великана по плечу.
Тут Миша встрепенулся, долгим взглядом посмотрел на брата с сестрой и сказал: