С этими словами я встала, но Танн остановил меня.
– Говори, раз уж пришла, все равно пока не узнаю в чем дело – уснуть не смогу.
– Ты уверен? – получила в ответ кивок. – Дело в том, что кости были не простого человека, а принадлежали они Гинтаниру.
– Не может быть! Тому, что виноват в исчезновении магии?! – я подтвердила. – Жаль, что не взяли меня с собой, я бы его еще раз убил! – дракон вскочил и начал ходить по комнате. – Он виноват в тех бедах, что свалились на весь мир! А ты, ты умудрилась захоронить его как положено! Надо было их оставить, пусть бы мучился вечно! Он это заслужил!
– Недолго ему бы мучиться. Он рассказал, как произошло все на самом деле. Да его вина есть, но только половина. А слабости есть у всех – у меня, у Бартока, у Рисаны, даже у тебя! Но никто за это нас не винит в гибели мира.
– Но никто не сделал такой глупости как он! Из-за него драконы не могут принять второго обличия. И только он виноват в том, что не дано продолжить род, и заметь, не только драконам! – он так кричал, что наверно нас слышало пол дворца.
– Танн, успокойся, пожалуйста. Все в этом мире поправимо.
– Поправимо говоришь? – бросил дракон. – Не поправимо! Этой осенью у меня свадьба, и что я оставлю в наследство после себя? Одно бессмертие? Да кому оно надо! Пусть уж луч…
Тут дракон посмотрел на меня и замолк. Что он увидел я не знаю, но то, что внутри меня будто исполосовали ножом – это еще мягко сказано. Все, что имело какой-то смысл в этой жизни рухнуло. Я и не подозревала, что он настолько мне нравиться!
Влюбиться, в почти женатого, при том выборе, что у меня есть – это только я могу. Но почему он мне раньше не сказал? А я еще, дурная, лезла к нему с поцелуями. Теперь все встало на свои места – я ему совсем не нравлюсь, все, что я надумала – не более чем фантазия глупой девчонки. У него есть своя любимая, я ему совсем не нужна.
– Лиа, что случилось? – вырвал меня из ступора голос дракона. Да-а, не светит мне больше покататься на этом звере. – Ты как-то побледнела. У тебя все хорошо?
И что я на это могу сказать? Не признаваться же в любви обрученному?
– Тебе же, наверное надо уйти, готовиться к свадьбе? – я еле смогла найти в себе силы не показать свою слабость.
– Да, я об этом хотел с тобой поговорить. Мне пора уходить, так что давай-ка возвращаться обратно. Я провожу тебя до дома, раз уж отвечаю за тебя.
– Понимаешь… Я не могу уйти.
– Почему же? Думаешь, Зеркала не пустят нас обратно?
– Если запустили, должны и пустить. Но вопрос не в этом…
– А в чем тогда вопрос? Я понял! В этом наглом заносчивом эльфе, да? Что он тебе наговорил? – взвился Танн. – И ты ради него готова оставить дом и семью, которая тебя ищет и ждет?
При упоминании Лайела на душе стало как-то сразу теплее, и мне показалось, что я уже не одна.
– Вопрос совсем в другом! И что такого тебе сделал эльф, что ты так на него злишься?!
– Да, что я тебе сделал? – спросил вошедший без стука Лайел.
– Что? Да много чего!
– К примеру, спас тебе жизнь, – вставила я.
– Не совсем, но сделал, что было в моих силах, – поправил меня эльф. – А что еще я сделал тебе?
– Все твое племя виновато в нашей вражде! Никогда эльф не будет другом дракона, даже если спас ему жизнь!
– В этой вражде виноваты драконы, а не эльфы. Вы истребили почти весь наш род!
Я только успевала крутить головой к говорящему, чуть шею себе не отвертела.
– А что собственно здесь происходит? – подала голос я. – Из-за чего началась ваша вражда?
Оба посмотрели на меня, как будто впервые увидели. Прервал молчание Танн:
– Всегда и во все времена все беды из-за женщин. И начало нашей вражды положила именно она. Ее звали Жарлиз. Она была человеческой женщиной. Красивой человеческой женщиной. И как-то на пиру она познакомилась с драконом по имени Елтвардор. И были они счастливы год, пока дракон на свою беду не был приглашен к эльфам. Оно и понятно, когда он привез с собой Жарлиз, но кто мог знать, что это было роковой ошибкой дракона. На приеме она познакомилась с эльфом Салтинтаэлем. Она стала его еламинай. А она, как и все человеческие женщины была не постоянна и не смогла устоять перед очарованием эльфа. Она бросила дракона и осталась с эльфом.
– Но драконы не смогли простить предательства, – подхватил эльф. – Он напали на нашу Долину и выжгли ее под корень, только Дуб с Персиком остались, да несколько отсутствующих эльфов. Погибли все – эльфята, эльфийки и эльфы. Даже Салтинтаэль и Жарлиз погибли в том огне. Настало время скорби для эльфийского народа. Эльфы собрали всех кого могли под свои знамена и пошли мстить за всех, кто был им дорог. Но, не смотря, на численное преимущество, драконы не смогли одолеть холодную ярость эльфов. С тех пор ведется кровная вражда между драконами и эльфами. Больше ни один эльф не доверяет ни одному дракону. И ты не представляешь, какое смятение в наши души вселило твое появление с драконом, – обратился ко мне голубоглазый. – Мы не знали, что и думать – ты так была уверена, что он хороший и не сделает ничего плохого, что мы не смогли сказать тебе, почему дракон не может находиться на нашей земле, что для нас нет сильнее этого оскорбления. А еще ты заставила эльфов спасти жизнь дракону, не смотря на всю нашу ненависть. Воистину человеческие женщины непредсказуемы!
– Я ничего не знала! Когда Танн, сказал, что ему нечего делать у эльфов я и подумать не могла, что все настолько серьезно и что я его жизнь не спасаю, а веду на погибель. Прости, – обратилась я к дракону.
– Ничего. Я больше не буду мозолить глаза эльфам – утром я уйду. Надеюсь, ты уйдешь со мной – тебя ждут дома.
Мы с эльфом вышли. Меня трусило – от нервов, от потрясения или от переизбытка информации – я не знала.
– Мне тоже надо отдохнуть, – пришла к выводу я.
– Конечно! На тебя столько сегодня свалилось! Тебе обязательно надо отдохнуть.
– А зачем ты к Танну приходил? – вспомнила я.
– Я услышал, как он кричал и решил узнать, что случилось. Вот и пришел. Прости, что тебе пришлось услышать про нашу вражду. Я не хотел, чтоб ты это узнала – я видел, как ты к нему привязана.
Я покраснела – от макушки до самых пят. Мне и в голову не могло прийти, что так очевидны мои чувства. Ведь и Танн это наверняка заметил! Как же стыдно!