Мы ехали по зеленому полю. Трава доставала до лошадиных животов. Ветер потихоньку шевелил макушки редких деревьев и верхушки травяных стебельков. Солнышко пригревало по-летнему, заставляя раздеваться. Я сняла жилетку, и была удостоена заинтересованных взглядов. Ага, сейчас! Большего от меня не дождется ни светило, ни кто-либо другой. Ну, может, если только сапоги сниму, но мне их положить некуда.
– А вот и наши жеребята, – воскликнул Эливир.
При нашем приближении табун засуетился. Жеребят загнали в середину, их окружили мамаши, а жеребцы встали между нами и всеми остальными. Но кое-какие любопытные мордочки все же иногда выглядывали из-за маминых ног и были тут же загнаны обратно в круг. Чтобы не нервировать лошадей мы спешились и своих коней оставили на краю луга. Отошли немного и сели. Табун через некоторое время успокоился, не видя угрозы с нашей стороны. Мы сели и стали ждать, когда любопытные жеребята к нам подойдут.
– Хорош у тебя табун. Можешь быть спокоен, никто не тронет твоих жеребят. Вон как жеребцы на нас отреагировали, – похвалила я труды Эливира.
– Они у меня такие! – с гордостью произнес владелец.
Танн устав ждать растянулся на траве и задремал. Солнышко его разморило.
Наконец, один жеребенок не выдержал и подошел к нам познакомиться. Это был гнедой со звездочкой и тремя белыми носочками. Сначала он обнюхал более знакомого рыжего, потом меня и пошел к Танну. Стал его губами покусывать за волосы. Мамаша стояла тут же на стороже, чтоб ее дитятко не обидели. Черноволосый спутник отмахнулся рукой и перевернулся на другой бок. Я с Эливиром беззвучно засмеялись. Жеребенку стало интересно и он перешел к изучению лица спящего. Сквозь сон Танн пробормотал: «Лиа, на нас же смотрят, тебя это не смущает?»
– Не смущает, а должно? – подыграла я.
Парень тут же проснулся и резко сел, напугав жеребенка, который спрятался за мамку. И только тут мы с Эливиром заметили, что наш соня покраснел.
– Посмотрели на жеребят? – дождался нашего утвердительно кивка, так как сказать мы не могли ни слова, давясь беззвучным смехом, чтоб не обидеть нашего фантазера. – Тогда поехали назад.
Мы встали, но наши плечи все равно тряслись. Солнце уже клонилось к горизонту, напоминая, что день не вечен. Мы забрались на лошадей и поехали в обратную сторону.
По дороге я проехала под деревом и сорвала прутик. Сначала просто учила лика подымать ноги по команде, но пришла к выводу, что это упражнение надо начинать с работы на земле в руках. Долго думала выкинуть прутик или он еще для чего пригодиться. В конце концов, додумалась. Решила подогнать Велинку с помощью прутика. То, что произошло дальше, заняло всего несколько секунд. Я подъехала к кобылке сбоку, замахнулась и ударила веточкой по крупу. Кобыла вместо того, чтобы поскакать галопом и доставить нам удовольствие лицезреть свой удаляющийся круп и ругающегося всадника, взбрыкнула. Танна подкинуло, он не удержался и кубарем перекатился через лошадиную голову, оказавшись сидячим на земле. Кобылка все-таки нас порадовала, а дольше пошло по сценарию.
– ЛИА!!! – закричал-зарычал Танн. – Сколько можно надо мной издеваться! Ведь ты это специально! Признайся, специально?!
Эливир согнулся пополам от смеха, а Лик попятился защищая меня от разъяренного пешего.
– Я не специально, я думала, она поскачет, а не взбрыкнет! –оправдывалась, но скрыть улыбку было выше моих сил.
– Она еще надо мной смеется! И ты туда же! – это было уже адресовано Эливиру.
– Ой, ребят… Можно я с вами пойду?.. Я за всю жизнь столько не смеялся, сколько с вами за полдня! – в перерывах между безудержным смехом, выговорил Эливир.
– Да что здесь смешного?! – не понял Танн. – Она меня просто калечит!
– Не ври! – возмутилась я. – Посмотри на себя! Ты здоровее всех живых.
– Что ты подразумеваешь по «здоровее»? – уточнил парень, прищурив глаз.
– Не придирайся к словам. Залезай на кобылу и поехали, а то скоро солнце сядет.
Танн посмотрел на меня, но ничего не сказал и под несдержанный хохот Эливира пошел ловить свою кобылу.
Домой нам не суждено было попасть. Велинка разобидевшись на весь этот несправедливый мир категорически не хотела ловиться. Так что Танн под наш дружный хохот гонялся за ней по всему полю. Только он протянет к ней руку, она тут же дернется и умчится. Не желая при посторонних проявлять свою звериную реакцию парень, скрепя зубами, топал за ней.
– За что мне досталась не только вредная спутница, но еще и в придачу не менее вредная кобыла? Лания, за что ты меня так наказываешь?! – воздел глаза к небу человек-дракон. Но ответом ему было только заходящее за величественные горы солнце.
Сжалившись, я подъехала к Танну и, наклонившись к самому уху, сказала, так чтобы меня не услышал Эливир:
– Может Она не слышит и стоит подлететь поближе к ней?
То, как он на меня посмотрел, передается с трудом. Вроде и были веселые искорки в его глазах, но в то же время было столько боли и досады, что будь я камнем, точно бы меня пнул. Но, слава Богине, я принцесса и вне дворца меня пнуть мало кто решится, тем более Танн.
Надо помочь, если я не хочу заночевать в поле, вместо того, чтобы нежиться в кровати, как истинная принцесса. Я слезла с Камелика и попросила его привести зловредную кобылку. Конь, как всегда не заставил себя ждать. А Эливир наблюдал за нами широко раскрытыми глазами, даже смеяться перестал. Через минутку вернулись обе лошади. Мы вскарабкались в седла и поехали широкой рысью домой.