Прижав в груди сокровище, стала пробираться к выходу сквозь дым и огонь. Хорошо хоть дом был совсем не большим. И когда я уже была всего в двух локтях от выхода, где стоял все тот же мужчина, раздался треск над самой головой. Я только успела увидеть испуганные глазки, падающую балку и кинуть ребенка в сторону выхода, в надежде, что ее поймают. В следующее мгновение я почувствовала удар в грудь, боль и жар от горящей перекладины. Больше я ничего из того дня не помню.
– А что с ребенком? А как же ты спаслась? Хватит трагических пауз, рассказывай! – попросил, внимательно меня слушавший, Танн.
Я улыбнулась. Переживает. И от этой мысли на душе стало очень тепло.
– Про девочку был и мой первый вопрос, как только я смогла открыть глаза, – продолжила я рассказ. – Перед глазами все плавало и прыгало, не желая явить истинную картину мира. С трудом сфокусировав взгляд, я увидела сидящую рядом с собой Рисану. Она смотрела на меня и качала головой. Я попыталась спросить ее про ребенка, но язык не слушался и с трудом шевелился. Но она никогда не была глупой, как бы не прикидывалась, сразу поняла о чем я хотела ее спросить. Обозвав меня «кретинкой ненормальной» и «полной дурой», она мне рассказала, что было дальше. А было примерно следующее. Когда обваливалась крыша и я кинула ребенка, малышку поймал тот мужчина, как в последствии оказалось – староста деревушки. И с ней все в порядке, отделалась только испугом. Мальчика, которого я вытащила первым, в чувство привели охранники. Так что все дети живы и здоровы. Меня же долбануло балкой так, что я влетела обратно в дом, слава Богине, что не очень далеко. За мной рванул староста, опустивший девочку на землю и вытащил меня... здесь Рисана добавила несколько эпитетов, которые вслух приличной принцессе повторять категорически запрещено.…из горящего дома. Соседние дома удалось сберечь благодаря совместной работе деревенских и моей свиты. И сейчас я нахожусь в доме старосты, в свободных комнатах и домах по соседству расположились мои провожатые. На вопрос о том, где сейчас погорельцы, Подруга только пожала плечами и послала их так далеко, что у меня волосы зашевелились, добавив, что если встретит их, убьет собственноручно за то, что подвергли опасности жизнь принцессы. Видно сильно я ее напугала, она обычно сдержанна и рассудительная. Сославшись на то, что мне надо найти мамашу с детьми, попыталась сесть. Получив очередную порцию эпитетов от Рисаны, села, не без помощи последней, да и первых тоже – я про эпитеты. Очень стимулирует, – я улыбнулась, вспомнив эту сцену. – Голова раскалывалась и протестовала против расставания с подушкой и кроватью. Ничего переживет. Оглядела себя. Грудь у меня была перевязана и пахла какой-то мазью, сама я была облачена в ночную сорочку, а что творилось на голове, боялась даже представить. Казалось, если посмотрю в зеркало, оно трещинами разойдется.
– Сейчас ничего не изменилось, – пошутил Танн, за что получил тычок в коленку.
– Так вот, встала и говорю Рисане, что мне надо плащ, пойду искать погорельцев. Та рассмеялась, ткнув в меня пальцем, и сказала, что в таком виде мне долго предстоит их искать, потому что как только они увидят это чудище, сразу удерут. И добавила, что я хоть и ненормальная, но все же принцесса и вид у меня должен быть соответствующий. Неужели я хочу, что бы родителям было за меня стыдно? Сквозь мои тихие ругательства служанки нарядили меня в платье и возвели на голове птичье гнездо по последней столичной моде. Вроде моду задаю я, но почему-то на моей голове все время не то, что мне хотелось бы видеть. Мне бы и простого хвоста хватило! Под белы рученьки вывели меня на поиски. Хотя вряд ли это можно назвать поисками. Женщина сидела под забором у соседей рядом со своим домом. Когда я грозно спросила у приближенных, почему спасенная мной семья провела ночь под забором, спешно ответили, что женщину с тремя детьми не у кого разместить, так как деревушка маленькая и бедная. А еще муж погиб несколько лет назад и родственников у нее нет. Была идея оставить ее в доме у местного ремесленника, торгующего тканями. Но когда я разговаривала с главой дома, тот согласился ее брать только как рабочую силу, иначе она ему даром не нужна и пусть живет где знает. Хотела предложить ему денег за ее содержание, но пришла к выводу, что ей от этого лучше не будет. Как понимаешь дела у этого торговца резко пошли под откос. Кто захочет сотрудничать с человеком, который в немилости у первых лиц государства?