Сталь клинка возмущенно взвизгнула, преодолевая сопротивление толстой, двухсантиметровой кожи, ссохшейся в плотную, почти костяную, массу. Меч остановился буквально в паре сантиметрах от каменной мостовой, а я замер, прогнувшись. Охотники стояли с ухмыляющимися лицами, не веря в то, что я выполнил свою работу. Одарив их возмущенным взглядом, я немедленно поднял меч, вложил его в ножны и, разворачиваясь, мимоходом лягнул шкуру пяткой. Тут-то она с грохотом и развалилась на две части, рассеченная моим ударом немного наискосок.
Вернув меч Реду Милзу, я велел приставить больший кусок шкуры стоймя к спинке стула и, кивнув Хальрику, взял большой и малый синие мечи. В отличие от старшины охотников, начитавшегося галанских сказок, я вовсе не боялся этих мечей и с удовольствием стал ими жонглировать, перехватывая из руки в руку, подбрасывая в воздух, закручивая в синие, сверкающие круги. У этих клинков была еще одна дивная особенность, когда ими жонглировали с большой скоростью, они начинал петь, издавая не какой-то там свист, а именно громкие, напевные звуки. Это, почему-то, привело публику, присутствующую на моем представлении, в ужас. Мое же сердце, наоборот, пело вместе с мечами и я, подпрыгивая и пританцовывая, стал наносить ими по обрубку шкуры барса, мощные, быстрые, как молния, удары, отсекая ровные полосы шириной в ладонь. Нарубив таких полос штук двадцать, разгоряченный и взволнованный я вернулся к столику, за которым сидел Хальрик и вложив мечи в ножны, вернул их в футляр. Присев, я залпом выпил еще один кубок вина и, подмигнув старшине охотников, поинтересовался:
– Ну, как, мастер Хальрик, неплохо?
Поглаживая футляр, старшина охотников, потупив взгляд, спросил меня неожиданно робким голосом:
– Мастер Лорикен, твоего господина не оскорбит такая цена – одна шкура барса, прекрасно выделанная и отороченная шелковой тесьмой, за пять ваших мечей? Поверьте мне, это неплохая цена мастер Лорикен.
– Мастер Хальрик, я даже не стану с тобой торговаться и приму ту цену, которую ты назначишь, но учти у меня семьсот тридцать мечей на борту "Южной принцессы". Так что тебе придется выложить сто сорок шесть шкур, право же, мастер Хальрик, я вовсе не хочу тебя грабить и ты можешь сбавить цену на мои мечи.
Хальрик после моих слов заметно повеселел.
– Будь спокоен, мастер Лорикен, это не грабеж, а вполне честная и обоюдовыгодная сделка. Ну, что, приступим к отбору мехов, мастер Лорикен?
Его слова почему-то очень развеселили меня и я позволил себе пошутить:
– Мастер Хальрик, разреши мне дать тебе один совет, вели твоим людям начать брать меха с краю и тащить всё подряд, я все равно ничего в этом деле не понимаю, хотя, признаюсь честно, изумительнее их нет ничего на свете и прекраснее этих мехов, кроме разве что женщины Галана.
По моей просьбе капитан Милз послал своих моряков в порт, чтобы они доставили дорканские клинки на пушной рынок. Так, с опозданием на полтора часа, торги все-таки начались и это был самый большой суточный объем продаж за последние семьдесят лет. Такой партии мехов еще не попадало ни в одни руки. Перекупщики, узнав о параметрах моей сделки, только что не рвали волос на голове, а так было все и проклятья в адрес Хальрика за то, что он пошел на эту сделку, в мой адрес за то, что я вообще здесь появился и даже в адрес капитана Милза за то, что он не попал в шторм и так далее вплоть до моих предков до десятого колена. В конце концов их вопли надоели не только мне, но и Хальрику, он слегка повел бровью и охотники быстро выставили всех недовольных прочь с пушного рынка.