Печатается по: Исторический вестник, 1913, т. 1, с. 126–128.
АРЕСТ РЫСАКОВА Из показаний фельдшера Горохова
Когда мы опомнились после второго взрыва, то один из преображенцев с сердцем ударил по голове преступника, которого мы держали, сказав в это время вроде таких слов:
— Вот что вы, мерзавцы, делаете!
На это преступник сказал примерно такие слова:
— Не бейте, пожалуйста, ради Бога не бейте! Что это делается, после узнаете: вы ведь люди темные.
Как только тронулись сани, отвозившие Государя, к нам подошел городовой и сказал, чтобы мы вели преступника в участок, который находится тут же поблизости, на канале, но какой-то офицер сказал, что следует его вести прямо к градоначальнику. Мы поставили преступника на ноги и повели его к Театральному мосту, причем я держал его, как перехватил вторично, а остальные трое больше держали его руки.
Вели мы его посередине улицы, так как и у решетки канала и у стены Михайловского сада было страшное смятение. Еще с момента, когда Государя усаживали в сани, публика в разных местах стала на кого-то накидываться, кого-то бить, и раз кто кого ударит, то на него же накидывались другие и били его; таким образом, пока мы шли к мосту, видели кучи три-четыре народа, где падал один битый, на него падали бившие его, а тех в свою очередь били вновь подбегавшие.
С самого начала нашего движения кто-то ударил ведомого преступника в живот, тут мы стали его охранять, но подбегавшие из публики все-таки подскакивали сзади и ударяли его по спине; преступник не мог оглядываться, так как мы его крепко держали, и постоянно просил, чтобы его не били. Перейдя мост, мы кликнули стоявшего неподалеку извозчика и посадили преступника, не отнимая от него своих рук, и сами также поместились с ним в санях: я — с правой стороны преступника, преображенец — с левой его стороны, а городовой с другим преображением поместились на санях впереди, спиною к извозчику. Тотчас же к саням подскочил с окладистою бородою, по-видимому, кучер и ударил по спине преступника, что повторил несколько раз на бегу, когда извозчик поехал. Тут мы стали кричать, чтобы извозчик ехал как можно скорее, и бивший преступника кучер отстал от нас.
Когда мы привезли преступника к градоначальнику, то нам указали, в какую комнату ввести его. Сюда пришел чиновник в вицмундире и, узнав, где и как пойман преступник, приказал обыскать его. Мы вместе с чиновником стали раздевать и обыскивать преступника. На нем было одето драповое пальто, на шее маленькая косынка серая с синими клетками, кажется, шелковая, затем черные суконные сюртук, жилет и брюки, на ногах ботики, а из белья рубашка, которая по вороту, на концах рукавов и на груди была вышита малороссийским рисунком. На теле был надет suspensorium.[17]
При обыске из одного кармана брюк вынули кошелек, в котором была трехрублевая ассигнация и несколько мелких монет, а из другого кармана вынули паспорт, несколько сложенных бумаг, писанных чернилами и красным карандашом, оборванную сигнатуру и завернутые в маленькую бумажку несколько кристаллов, темных, с синеватым отливом, по-видимому, как мне казалось, из железистых препаратов, затем больше ничего при нем не нашли. <…>