И вот тогда они приступили к главному.
Вопреки ожиданиям Эйзенхиэля, инициативу в свои руки взяла леди Лейнсборо. Всё необходимое было у неё припасено. На дно могилы легли крупные камни. По центру девушка насыпала холмик прошлогодних сосновых игл. Соорудила шалашик из сухих ветвей. Некромант разжёг огонь. Когда маленький костёр прогорел, Лоридейль раскидала пепел над камнями. Засыпала тонким слоем влажной земли, затем - пожухшей травой. Пришла очередь животных останков. Разрозненные кости изувеченного фейри ложились рядом с мёртвыми птицами, осколками пёстрой яичной скорлупы, стрекозиными крыльями и тушками пчёл. Каждое движение леди Лейнсборо было не случайно, каждый этап сопровождался мелодичным напевом, так что князь также имел случай оценить прекрасный фейр-си девушки с эльфийским именем.
Результат напоминал, скорее, мусорную яму, чем место захоронения. Однако никого из присутствующих это не смущало. Некроманта - в силу образования. А вампир и сам был долгоживущим. И не разделял склонность людей рядить смерть в праздничные одежды и сурьмить ей лицо. Разве что...
Эйзенхиэль подошёл к ярко-жёлтому клёну. Резные листы сами падали в руки, стоило их задеть. Гибкие черенки легко сплетались между собой.
Леди Лейнсборо недоумённо воззрились на вампира, бережно увенчавшего остатки древнего черепа кленовой короной. «А личико у неё выразительное, - удовлетворённо отметил Элизобарра. - Не то что аура».
- Ни злато венца, ни железо оков
Не оставят на глине следа.
Повторил он фразу, только что произнесённую девушкой. И керамическая чашка, которую держала леди Лейнсборо, стоя на коленях у края могилы, с глухим стуком встала в изножье.
Кажется, ей не в первый раз проводить похороны фейри. Виктор остановил протянутую руку вампира. Пререкаться не хотелось. Не хотелось отвлекать девушку, забывшую о присутствии их обоих.
У неё перед глазами был сейчас другой мужчина. Ещё вчера беззаботный мальчишка, наигрывающий на тростниковой дудочке, сегодня он склонился над телом мёртвого царя серых фейри.
- Они за это заплатят, - пообещал сын тому, кто уже не может ответить: дать совет или выбранить. И пяти раз солнце не совершило оборот, а на высоком челе засиял новый венец, невиданный прежде - из лунного железа. Эту корону, ощерившуюся острыми зубцами, выковал цверг. Или, как их ещё называли - чёрный фейри. Король-под-Горой сделался ярлом и поклялся в верности великому ард ри. Кэролин, сын Оратрона, объединил весь волшебный народ от эльфа до лепрекона. И направил свои армии против людей.
Девушка молчала, только влажные дорожки заблестели на щеках, поэтому Эйзенхиэль произнёс сам:
- Лишь хрусталик слезы и янтарь мудрых слов,
Лягут галькой в ручей Навсегда.
Вампир жестом указал некроманту на лопату, предлагая завершить, наконец, церемонию. Пока Виктор возился с виноградной лозой и разбрасывал на могиле побуревшие от дождей листья, князь подошёл к сосне, щедро предоставившей для погребения свои иголки, и отковырнул немного смолы, помял в пальцах. К тому времени, как он вернулся ко всё ещё сидящей на земле девушке, в руке у него уже был кусочек янтаря. В лучших традициях - с крошечным насекомым внутри.
Из треснувшей глиняной чаши пробивался ручеёк. Элизобарра бросил янтарь в воду и уселся на землю, слева от леди Лейнсборо. Справа уже устроился некромант. Виктор любовался саженцами винограда. Всеми четырьмя.
- Я всё-таки не понял, - тихо, за спиной у девушки, спросил Эйзенхиэль. - А пустая могила-то зачем? Или вы там потом демона планируете прикопать?
- Зачем, демону новую выроем, - ответил некромант.
Лоридейль вытерла слёзы, снова вернувшись в состояние безмятежности, и добавила:
- Это контрольная посадка. Интересно же, какой будет эффект.
Элизобарра уже сейчас мог бы сказать, что высвобожденная энергия долгоживущего, волнами растекающаяся вокруг, вызовет буйный всплеск растительности по всему острову. Но вместо этого задумчиво осведомился:
- У вас в антитентуре все такие?
Девушка рассеянно дёрнула плечом.
- Я бы предложила вам самому сходить посмотреть, но, к сожалению, вампиры не попадают в Сумеречный предел.
- Не везёт, так с детства, - князь ковырял прутиком в песке, помогал набирающему силу ручейку прокладывать русло. - Одно утешение, что и фейри в таком же положении.
Краем глаза он видел: теперь уже леди Лейнсборо пристально его разглядывает, и даже приготовился к ментальной атаке, но её не последовало.
О князе Элизобарре по прозвищу Белый Волк ей так много рассказывали! Брат, король Варион, колдуны, некроманты... даже приведения! О его расчётливом уме и безжалостности. Светские манеры, щегольской костюм и вежливая улыбка, от которой веет холодом склепа. И всё это в нём действительно было. Как и мягкий выговор фейр-си, феноменальная память и внимание к собеседнику, а также полная белых пятен биография.