Только что Родерик издал боевой клич и протрубил общий сбор среди лордов-вампиров, а кто на него ответил? Несколько десятков его собственных вассалов и испуганный маленький Тревор Отрон. Карикатурный глава третьей ветви Эрминидов, с ужасом взирающий на лорда Эсмунда, перепачканного кровью и, кажется, обрывками кожи. Родерик криво усмехнулся при воспоминании о красивом мальчике в элегантном чёрном костюме. Он просто позеленел. И неудивительно - лордом Эсмундом пугают детей отнюдь не одни короткоживущие.
Лайта Тандер и вовсе не соизволила войти в общий информационный канал, небрежно черкнула на возвратном свитке: «Я занята. Поговорим позже».
Родерик не подал вида, до чего взбешён, но теперь, когда он произнёс зажигательную речь перед лицом своего войска и раздал указания по привлечению к операции низших вампиров и трэллов, было самое время поговорить с леди-вампир с глазу на глаз и высказать всё, что он думает об этой заносчивой... риторика никогда не была сильной стороной князя, так что он даже не смог подобрать нужных слов. Вместо этого с силой ввалил сгусток энергии в информационный канал, соединяющий замок Элизобарра с замком Тандер. Стена его собственной гостиной слегка изогнулась, пошла рябью, будто покрылась коркой льда или запотела. Послышался всплеск.
- Отвечай, дракон тебя раздери! - прорычал князь и метнул в стену шаровую молнию. Лёгкий вскрик потонул в клубящемся паре, на Родерика пахнуло теплом, влагой и запахом цветов.
- Какого демона!! - Стена гостиной исчезла, зато появилась другая, отделанная чёрным мрамором. Лайта Тандер лежала в золотой ванне, её роскошные каштановые локоны, обычно тщательно убранные, сейчас свободно спадали на грудь и ниже, покачивались на воде в окружении лепестков роз. - Родерик, ты что себе позволяешь?!
- Что это у тебя? - озадаченно осведомился глава клана, указывая на алые пятна, плотным одеялом укрывшие леди Тандер.
- Троллеобразные жабы, разве не видишь? - огрызнулась Лайта, спускаясь пониже. Ванна была довольно короткой, леди-вампир скрылась под лепестками по основание шеи, но зато над поверхностью показались колени. - Ты ворвался ко мне, чтобы об этом спросить?
- Я ворвался, чтобы узнать, какого сида ты не откликаешься на зов главы клана! - Родерик уже вспомнил, что он в ярости, но продолжал подозрительно коситься на розовые лепестки. Ему показалось, что вода под ними какого-то странного белого цвета. Чего она туда налила? Молока?
- Узнал? - Лайта томно откинула голову на бортик, из ванны высунулась хорошенькая ступня и пошевелила пальцами, ткнув воздух в направлении Элизобарры. - Тогда проваливай. Дай мне помыться спокойно.
- Пока ты... - Родерик нерешительно обвёл ванну широким жестом, - занимаешься не пойми чем, короткоживущие похитили моего последнего сына! Может быть, мальчика нет уже среди живых!
- Что за чушь! - Лайта пренебрежительно фыркнула, но её ладони напряжённо сжали золотые бортики. - И что значит это твоё «может быть»? Когда сожгли Артура, ты рычал и катался по полу, словно взбесившийся дракон.
- Я больше не чувствую его, - Родерик расхаживал вдоль края комнаты, там, где толстый багровый ковёр переходил в полированный каменный пол леди Тандер. - Смерти... нет, не было. Я даже не сразу заметил. Мы повздорили вчера... крупно. Чтобы не чувствовать его раздражение и... «и разочарование» - мысленно дополнил сам себя глава клана, - я отодвинул его нить подальше, за границу восприятия. А сегодня не смог найти.
Лайта снова фыркнула, на этот раз с некоторым облегчением.
- Эйзенхиэль всегда был умничкой, неудивительно, что научился отгораживаться от тебя. Право же, надо взять у него пару уроков. Родерик, ты ведь даже не осознаёшь, как выводит из себя твоё пренебрежение к личному пространству.
- Не все Эрминиды аристократичные неженки, вроде тебя! - Родерик запустил в собеседницу попавшимся под руку подсвечником. Тот пересёк багрово-чёрную границу на полу и со звоном отлетел от стены гостиной, которая на самом деле никуда не делась. Лайта недовольно поморщилась.
- Знаешь, иногда мне тебя даже жаль.
- Знаешь, иногда мне хочется тебя связать, выпороть и трахнуть, но потом я вспоминаю, сколько тебе лет, и желания заканчиваются на «выпороть».