Некромант дёрнулся, попятился за спину светловолосого вампира.
- Прояви немного благодарности, - твёрдо произнёс Эйзенхиэль, словивший прямой взгляд предка. Аура Торстеда расцвела тропическим цветком: ярким, но довольно зловонным. Быстрота реакции и живость ума сочетались в древнем вампире с почти первобытной дикостью. - Эти люди вернули тебя в мир живых.
Феноменальный успех ритуала Возврата ошеломил Эйзенхиэля - он не ожидал, что его предок окажется настолько деятельным. Напоить его сейчас свежей кровью, укрепить материальную составляющую тела - опасный, опрометчивый ход.
Торстед не ответил на попытку воззвать к его сентиментальности, лишь усмехнулся. Бросок волевого усилия - Эйзенхиэль физически ощутил требование главы клана, как удар в солнечное сплетение и тотчас же - рывок вперёд, к Торстеду. Заклинатель разума не удержался на ногах, упал на одно колено, упёрся ладонями в пол. Кожу покалывало - тонкий слой родовой земли укрыл и белый мрамор, и чёрный гранит.
- Твоя кровь лепей подойдёт. Поделишься, внучок? Коль эти короткоживущие так дороги тебе.
Мортимер рванулся, было, к светловолосому вампиру, но Ализбар непринуждённой подножкой отправил его на пол. Оттуда, с уровня земли, практикующий некромант поймал направленный на него взгляд рубиновых глаз. Эйзенхиэль, не торопившийся подниматься во весь рост, беззвучно, одними губами, проартикулировал:
- Три.
И Мортимер подскочил, как ужаленный.
На случай, если возвращённый к жизни вампир сможет порвать Границу Теней, у экспериментатора и его консультанта был заготовлен запасной план: Ализбар Черион и Совет Девяти произведут экстренную экзорцию, а чёрный гранит позволит локализовать последствия этого разрушительного акта. Однако, на случай, если всё же что-то пойдёт не так, Эйзенхиэль предусмотрел ещё один план. Номер три.
Уже сейчас очевидно - изгнать Торстеда не удастся: он не тень и не выходец из другого мира, здесь он - у себя дома и, скорее, сам изгонит некромантов в Сумеречный Предел. Дожидаться, пока это произойдёт в результате насильственного прерывания жизненного цикла, Мортимер не стал. Некромант поспешно извлёк из мешка складное походное ведёрко и зашептал, прожигая архимага горящим взором:
- Мастер! Бросьте мне якорь! К самому прибою!!!
Ализбар, видимо, оценил новую комбинацию, как имеющую шансы на успех, потому что наклонил голову к правому плечу и весело подмигнул. Мортимер поразился его хладнокровию. Даже трёхсотлетний вампир относился к воскресшему предку с явным опасением: перед Торстедом уже стоял матёрый белый волк и угрожающе скалился.
Торстед плотоядно ухмыльнулся и тоже обернулся зверем: черно-бурым чудовищем, раза в полтора крупнее Эйзенхиэля. Не теряя времени, Мортимер сделал глубокий вдох и шагнул через границу миров.
В это же время, Серебряный лес
В конце концов, рыцарь дин-ши взял себя в руки. Холодный профессионализм, отточенный столетиями войны, помог смирить так нехарактерные для жителей Волшебных Холмов порывы страстей. Обманное движение отвлекло внимание вампира, а в следующее мгновение фейри выбил у противника меч, попутно сломав вампиру лодыжку. Родерик упал на землю, но даже это не лишило его присутствия духа.
«Лайта ведь уже выследила тебя, мой белый волчонок? Надеюсь, вы с её трэллами успеете кого-нибудь спасти. Ты позаботишься о несчастных вампирах? Они ведь всего лишь исполняли волю твоего взбалмошного отца».
Золотистый луч восходящего солнца блеснул над светлой головой, ослепляя Родерика. Он не мог уже различить лица стоящего над ним высокого блондина.
- Эйзенхи... - прошептали сложившиеся в улыбку губы. Пронзительно взвизгнул меч из лунного железа, почти с одинаковой лёгкостью рассёк воздух и шею вампира. - эль...
Ярко-алая, совсем как у фейри, кровь хлынула на схваченную инеем землю.
***, ###
Мортимер бежал к воде, на ходу привязывая верёвку к ведёрку: Воды Забвения, как правило, медленно набирают глубину. Зачерпнуть из них воды без песка, водорослей или прибитого к берегу сушняка не так-то легко, особенно с непривычки. Но у Мортимера привычка была. Более того - у него был педантично натренированный профессиональный навык. Опытным глазом некромант наметил область, в которой вода казалась чуть-чуть темнее: яма или даже маленький омут. Ведро, отправленное в полёт твёрдой рукой, погрузилось в выбранном месте, оставалось только аккуратно поддёрнуть его за ручку вверх и...
Но тут Мортимер пошатнулся. Вернее, пошатнулся не столько сам Мортимер, сколько внешний мир. И речь шла сейчас вовсе не об одном Сумеречном Пределе. Ализбар Черион, привязавший отчаянного экспериментатора к диамагическому помещению надёжной якорной цепью, сначала неимоверно вытянулся, распластавшись вдоль пути из Мира Мёртвых к Миру Живых, а потом снова собрался, как отпущенная с обоих концов гармошка: вроде бы, всё тот же человек, но повёрнутый другой, прежде невидимой, стороной. На мгновение он показался Мортимеру и вовсе мальчишкой, с размаху запустившим в сцепившихся волков горящей веткой. Но стоило удивлённо моргнуть, и знакомый профиль, расчерченный резкими складками морщин, вернулся туда, где Мортимер видел его мгновение назад. Мгновение? О, нет, с тех пор прошло...