Метнуть копьё слишком рискованно. Промах будет катастрофичен: волку достанется ещё одна безоружная жертва. Хотя и есть раскладной туристический нож в кармане, но достать и раскрыть его со вцепившемся в горло зверем будет крайне проблематично. Остаётся только удар. Причём один. Безошибочный. Второго шанса волк не даст.
Интуитивно охотник понимал – лучше если хищник атакует первым. И решил спровоцировать.
С этого мгновения страх пропал. Появился даже азарт.
Денис изобразил испуг. Притворно отвёл взгляд, повернулся левым боком к угрозе, и пригнулся. Но при этом сохранил опору. Для резкого разворота. Зверь кинулся.
Охотник рассчитал момент прыжка. Крутанулся на встречу. Вонзил копьё. Оно с хрустом вошло между передних лап напавшего. Древко выскочило из рук.
Волк взвыл. Пролетел по инерции. Свалил с ног охотника и упал сверху. Нос к носу. Слюни, хрип, и вонючее дыхание изверглись из пасти животного. Прямо на лицо победителя.
Тот сморщился. Скинул с себя дёргающееся в предсмертной агонии тело. Поднялся, и вытащил копьё. Каменное остриё даже не сломалось.
– Офигеть. – оценил свою работу мужчина.
Он поднял взгляд и орудие к небу, и победоносно заорал во всю глотку:
– ААААА…
Со скалы сорвалось несколько мелких камней. Археолог всмотрелся. По наскальным выступам вверх поскакал горный козёл. Теперь стало понятно, как его сородич оказался под скалой. И почему сюда прибежал волк, проигнорировав человеческие следы.
Тур был мёртв, но ещё тёплый. Он лежал с переломанной задней ногой и рёбрами. Хищник успел надгрызть ему шею. Труп волка Денис закопал в снег под приметным деревцем. Впрок. Привязал на ветку маячок. Затем ухватил горного козла за изогнутые рога, и поволок в пещеру: "Домой".
***
С самого утра, когда Денис ушёл на охоту, Жени пришлось остаться в пещере.
Настроение у девушки было скверное. Причин этому несколько: завтра Новый Год, а они застряли в этой глуши; она была против дурацкой охоты, тем более, что это опасно, но Денис поступил по-своему; и, что её больше всего раздражало, ей очень понравилась прошедшая ночь в этом забытом богом месте.
"Боже, о чем вы, Евгения, думаете… Чем забит ваш мозг… Взрослая баба, а сердце так и ёкает от одного взгляда на этого сильного мужчину… А какие у него руки…" – кружились женские мысли на языке.
Наконец девушка собралась, и прервала их громко и строго:
– Чёрт, пациент скорее мёртв. Мда… О чем я думаю? Пора бы и делами заняться.
Дел для неё было не много. Но и сидеть сложа руки невыносимо тяжело.
В пещере, несмотря на костёр, было промозгло и по полу ходил лёгкий сквозняк. Потому, первым делом, Женя связала из веток щит и закрыла им вход. Оставив только щель, для вытяжки дыма. Затем собрала побольше камней, и выложила их вокруг очага. Сделала мягче, выше и шире лежанку. Не забывала следить и за поддержанием огня.
"Все, как и сорок тысяч лет назад" – подумалось ей, как археологу.
Девушка хотела сходить посмотреть на брошенную машину, но побоялась, что костёр без неё погаснет.
– Вот так и становились женщины клушами, пока очаг хранили. – иронично заметила Евгения.
Но делать было нечего, пришлось повиноваться судьбе.
За день хозяйка прибралась и немного облагородила вынужденное жилище. Растопила снег в металлическом термосе. Набрала немного еловых и можжевеловых веточек и заварила из них чай.
В пещеру закрадывался вечер, а Денис всё не возвращался. Скоро совсем стемнело. Самые плохие мысли полезли в женскую голову. Чтобы успокоиться, Женя достала из рюкзака книгу.
Отвлечься не получилось, чтение не поглотило её, как обычно, а наоборот усилило мысли, что с мужчиной случилось что-то плохое. Она начала ругаться вслух:
– Если он вернется, я его собственными руками прибью… Эгоист. Оставил одну, зимой, в пещере. Как это благородно… Один день и поголодать полезно, придумал охоту… Специалист по неолиту…
От отчаяния она закинула книгу в тёмный угол, надела налобный фонарик и направилась к выходу. Забралась на ту возвышенность, по которой уходил Денис. Она тогда ещё крикнула ему вслед: "Можешь не возвращаться". А теперь так пожалела об этом, что сжалось сердце.
***
Охотнику хотелось скорей похвастаться своей добычей, и накормить голодную хранительницу очага. Но туша весила не меньше пятидесяти килограмм. Дорога "домой" оказалась долгой и тяжёлой.