Я укусила подушку и зарычала от бессилия и обиды.
Дура! Дура! Дура! Каждый сам отвечает за свои поступки! Кто виноват, что мне проще было, игнорировать реальность и жить в сладком заблуждении? Разве не видела, что просто играет? Разве не замечала, что тешит самолюбие? Разве, не чувствовала себя запасной?
Разозлившись я стукнула подушку кулаком, и приказав себе не реветь больше по этому идиоту, пошла в душ. Но вернувшись из душа, и наткнувшись взглядом на мягкого мишку у постели, я села на пол и снова разревелась. Мишку мне подарил Олег на мой двенадцатый день рождения. Меня окружало множество вещей, которые легко напоминали о Олеге, о всех тех моментах, что до сих пор дороги сердцу.
Я же не в первый раз обещала себе, что вычеркну Олега из жизни, но спустя время, все начиналось по новой. Я удаляла его номер, при этом помня его наизусть. Игнорировала в школе, а затем в универе, рисуя себе в воображении, как он ищет моего взгляда или встреч со мной. А сны, о нашем совместном будущем, считала знаками, что мне не стоит сдаваться...
Устав рыдать, я переоделась в майку и джинсы, и поплелась на кухню - меня мучила жажда.
- Олег! - психанула я и швырнула в стену кружку с водой, с досадой думая, что мне же самой придется собирать все осколки.
Я никак не могла поверить, что для Олега была всего лишь зверюшкой, которую, когда хочется можно погладить, а когда хочется и проигнорировать. Мне не верилось, что человек, с которым мы дружили с пятого класса и с которым, нас столько всего связывало, был уже не тем человеком. Был козлом! Идиотом и придурком!
Гонимая злостью, я пулей влетела в свою комнату, сгребла несколько платьев, в которых мне было особо неловко, вынесла их в сад и подожгла. Наблюдая, как огонь сжигает все то, что так нравилось Олегу, у меня екнуло в груди и я чуть не бросилась спасать остатки платьев.
Боже, какая же дура! Приди в себя! Катя же ясно сказала, отвалить!
Собрав мужество в кулак, я вернулась в комнату с мешком для мусора, скинула туда все игрушки, брелки и фотографии, связанные с Олегом и вернувшись в сад, вывалила в огонь. Пламя вспыхнуло, и я в страхе попятилась. Еще не хватало пожар устроить! Сев на попу, и не сводя взгляда с пожара, я утирала слезы и всхлипывала. Хорошо, что родители на даче.
Руки чесались. Мне хотелось сделать еще что-нибудь, что покажет Олегу, я о нем забыла, он мне безразличен и мне нет до него дела! Озаренная идеей, я взяла денег и побежала в ближайший магазин.
Через полтора часа, я смывая краску, боялась увидеть ошеломляющий результат. В маленьком магазине выбор был не велик, и мне пришлось взять краску малоизвестной фирмы с цветом похожим на мой родной - темно-русый. Сначала я себя даже не узнала, так странно было не видеть в зеркале блондинку. Но хорошенько рассмотрев, пришла к выводу, что мне идет, и не нужно было вообще портить волосы.
Сердце предательски заныло. Олегу так нравятся блондинки... Я прикусила губу, кажется, уже жалела о содеянном. Но возвращаться в блондинку я не собиралась. Перспектива остаться с короткими волосами или вообще без них, пугала.
Под вечер устроенный мной пожар погас, оставив после себя угольки и все то, что не смог уничтожить. В черноте что-то блеснуло. Приглядевшись, я увидела серебряное колечко. Нос защипало, и глаза наполнились слезами. Не решаясь, я все же достала колечко, и стерев с него пепел, бережно понесла к себе. Подарок Олега на наше совместное День Валентина.
Уже у себя в комнате, на ноутбуке я включила Лану Дел Рей и взяла телефон. Все сообщения Олега с того дня, как он написал мне, что хочет, чтоб я стала его девушкой, я хранила до сих пор. Прочитав в стотысячный все самые дорогие сердцу смски, я глотая слезы удалила одно за другим.
Почему он не позвонит? Не скажет, что Катя дура все наврала? А может мне позвонить?
Я набрала его номер и глядя на улыбающегося Олега с экрана, быстро отключилась. Снова набрала и снова отключилась. Когда я позвонила в десятый, наверное, раз, его телефон был отключен.
Я легла на кровать, крепко сжимая кольцо, которое обжигало ладонь, сердце в груди ныло, от боли хотелось кричать.
А что если бы я умерла? Чтобы он сделал? Стоя над моей могилой ронял бы слезы, понимая, что потерял?
Не знаю, когда я заснула, но разбудил меня долгий звонок в дверь в полдень следующего дня. Я еле разлепила опухшие веки и выбралась из постели. Посмотрелась в зеркало, и едва подавила вскрик, совсем забыв, что вчера перекрасилась. На не гнущихся ногах, вышла из дома и добралась до ворот.
- Кто там?
Никто не ответил, и тогда я открыла дверь, думая может это Баба Люда. Старушка была глуховата и слеповата, и поэтому иногда я ходила в магазин за продуктами для неё.