Я пробыла с ним совсем недолго, всего пару часов, когда медсестра пришла проверить его состояние и обнаружив меня, увела в мою палату. Я не сопротивлялась и смиренно себя вела, чтобы мне не вкололи ничего успокаивающего или снотворного, чтобы не лишить себя возможности пробраться к нему еще раз, и если не удастся сегодня, так хотя бы завтра.
К сожалению, медсестра осталась на посту, и разворачивала меня назад, сражу же, как только замечала. Измотанная произошедшим, я в конце концов заснула.
Ранним утром меня разбудили, чтобы сдать анализы, затем принять таблетки, а после заставили съесть жидкой овсянки с кусочком хлеба. Когда меня наконец оставили одну, я пошла к Рунину, но заглянув не посмела войти в палату - у него были папа и сестра. Из обрывочного разговора, я узнала, что он в коме и сейчас самое важное, что бы он очнулся. Разбитая новостью, я вернулась к себе, где меня уже ждали родители.
День прошел, как в тумане.
Ночью, я терпеливо дождалась момента, когда медсестра отлучилась и прошмыгнула к семнадцатой палате. Как и в прошлый раз, я устроилась рядом с ним, но в этот раз осмелилась погладить его руку. Смешно, но я надеялась, что приворот заставит его очнуться.
- Кирилл, пожалуйста, очнись, - прошептала я. - Не ради меня, нет, ради папы и Оксаны.
В ответ лишь писк аппарата сердцебиения.
- Они не выдержат еще одной потери, - утерев слезы, продолжила я шептать.
Послышались шаги и я спряталась за дверь. В палату вошел мужчина в белом халате, скорей всего дежурный врач. Он проверил состояние Рунина и вышел, а я вернулась на свое место.
- Прости, что так долго я не осознавала, что люблю тебя.
Меня разбудила медсестра, которая оказалось с более скверным характером, чем вчерашняя. Отчитав меня по полной, она пригрозила приковать к кровати если и продолжу доставать пациентов. Досыпала я в своей палате.
После всех процедур и завтрака, когда подошло время для посещений, пришли родители.
- Кирилл очнулся! - с порога сообщила мама.
- Откуда ты знаешь? - не верила счастью я.
- На парковке мы столкнулись с его отцом, и он нам рассказал.
Я поспешно слезла с кровати.
- Пойду к нему!
- Может как-нибудь потом? - неуверенно спросил папа. - Врач сказал, что тебе нужно больше лежать и отдыхать.
Ох, папа! Знал бы он о моих ночных похождениях. Мама положила руку ему на плечо, говоря тем самым, что не стоит меня удерживать, и он отступил.
Я была настолько окрылена новостью, что почти не чувствовала боли в груди и совсем забыла, что меня там не хотят видеть. Подходя к палате, я сначала услышала радостные возгласы, а затем увидела счастливую толпу, среди которых были Булкин, Свирина и еще несколько знакомых парней и девушек. По видимому, Рунина пришли навестить родственники и друзья. Заметив Оксану, я быстро вернулась за поворот и прижавшись к стене спиной, закрыла глаза. Сейчас не время.
К ночи, я была уже вся, как на иголках и на низком старте. Когда пост медсестры опустел, я не чувствуя ни боли, ни страха поспешила в семнадцатую палату. На цыпочках подошла к кровати. Рунин спал и выглядел таким умиротворенным, что я передумала его будить. Устроилась, как обычно и с трепетом слушала, как он дышал.
- Спокойной ночи, - шепотом сказала я, засыпая.
- Спокойной, - так же шепотом мне сказали в ответ.
Я подумала, что ослышалась, но все же посмотрела на Рунина. Его глаза были открыты и внимательно смотрели на меня. Я заулыбалась и так не кстати снова разревелась.
- Привет, - прошептала я.
- Мне сказали, что с тобой все в порядке, - переводя обеспокоенный взгляд с моей перебинтованной головы на руки, сказал он.
Господи, он пережил страшную аварию, тяжелую и долгую операцию, несколько дней комы и волновался о моих царапинах!
Я не могла отвести от него глаз. Сейчас, когда с глупыми метаниями покончено, и я точно знала, что люблю его, все стало проще, по крайней мере для меня. Я уже поражалась, насколько же я была слепой, что многолетнюю привычку и привязанность считала любовью, когда она совсем-совсем другая. Меня обуревали такие чувства и эмоции, что я удивлялась, как раньше жила без Рунина. Я смотрела на него и понимала, что не важно будем ли мы вместе или расстанемся, самое главное, чтобы он жил, был счастлив и исполнил все свои мечты.
- Это ерунда, - ответила я. - Как ты себя чувствуешь?
- Как будто мною сыграли в пинбол, - улыбнулся Рунин.
- Как же я сейчас хочу забрать всю твою боль, - вздохнула я.
- Я с тобой рыбой не собирался делиться, думаешь, боль не зажму?
Синие глаза лукаво блеснули.
- Жадина.
- А то! - усмехнулся он.
- Прости меня! Это я во всем виновата! - совсем не вовремя произнесла я, напомнив случившемся.