День четвёртый. Вспомнить то, что так отчаянно пытался забыть
POV Тэхён
Появление видения странной старушки напрочь лишило меня сна. Как я могу помочь этой полоумной Нилли? Отвести к доктору? Ещё парочку таких видений, и мне самому нужно будет сходить к мозгоправу.
— Здравствуйте, вот девушка, она утверждает, что я … эм, мёртв. И знаете, по ночам ко мне приходит приведение бабушки, — саркастично представился я, стоя в ванной перед небольшим зеркалом, висящем над раковиной.
«О да, они меня ещё к сексологу отправят – полоумный любитель представлять бабушек-приведений в своей постели».
Но если быть честным, бабушка показалась мне знакомой. Я попытался вспомнить откуда я мог её знать, когда у меня больно сдавило сердце, словно невидимые клешни со всей силы сжали его. От внезапного приступа я начал задыхаться. Жадно хватая воздух, я схватился двумя руками за края раковины, готовый в любую минуту упасть без сознания. Кое-как отдышавшись, я быстро сполоснул лицо холодной водой. Смотря на своё отражение, я думал, что все это странно. У меня всегда было отменное здоровье, по крайней мере, проблем с сердцем не наблюдалось. Но как только я попытался вызвать в памяти воспоминания прошлого, сердце сдавило, словно что-то специально не позволяло мне вспомнить. Самое интересное, что я не мог вспомнить даже событий до встречи с этой девушкой.
Натянув растянутый свитер, который бесформенно висел на мне, и узкие тёмные джинсы с порезами на коленях, я быстро надел кеды и вышел из дома. Сегодня была суббота, так что у меня было полно свободного времени.
Я брёл в неопределённом направлении, просто шёл, думая о событиях последних дней, пока не оказался возле дома Нилли.
«Ну здорово!» — досадовал я, — «Почему именно она?!»
Я поднял голову, осмотрев довольно большой дом сверху-вниз. Мой взгляд привлекла одинокая скамеечка, стоящая на небольшой террасе возле парадной двери.
На одинокой лавочке, укутанная в тёплый плед сидела маленькая пятилетняя девочка. Кроха была очень бледной с тонкими слабыми ручонками и большими тёмными кругами под глазами. Я тихонечко поднялся по ступенькам и застыл на последней, прислонившись к деревянной опоре, которая держала козырёк.
— Здравствуй, ТэТэ! — задорным, но все же вымученным голосом сказала девочка. В её уставших глазах все ещё теплился живой огонёк.
Воспоминания, словно вспышка света, вывели меня из равновесия. Я медленно шёл к террасе, когда новая вспышка посетила меня.
— Что значит она не хочет, чтобы я её видел?! Я же её друг! — я пытался прорваться в дом сквозь преграждающего путь отца.
Я чувствовал, что мужчина сочувствует мне, но он сделает все для своей тяжелобольной любимой дочери. Сзади подошла бабушка Нилли и легонько коснулась моего плеча.
— Тэхён, ты должен понять её. Опухоль деформировала её лицо, ей очень больно и тяжело. Она сейчас слышит тебя, и это разрывает и без того слабое сердце нашей малышки.
Слёзы нескончаемым потоком стекали по моим щекам, обжигая кожу, словно кислота. Женщина смотрела на меня так же, как накануне смотрел её призрак. Тот же взгляд, умоляющий о помощи.
Я поднял глаза на окна, где располагалась спальня Нилли.
Ночь. Я стою под окном моей подруги Нилли забрав голову и смотря на её окна.
«Высоко. Хорошо, что тут растёт эта живая изгородь».
Собравшись с силами, я стал карабкаться вверх. Я не чувствовал страх. Я знал, что Нилли нуждается во мне, но боится чего-то. Я карабкался всё выше и выше, верхние ветки становились тоньше и ненадёжнее. Поставив ногу на одну из таких веток, я дотянулся было уже до края подоконника, как раздался хруст, и я тут же полетел вниз.
Изгороди перед домом Нилли уже давно не было, не осталось даже маленького кустика.
Родители привезли меня домой после ночного визита отделения скорой помощи. Повезло что жив остался и обошёлся лишь вывихом плеча и подвёрнутой лодыжкой —результат неудачного падения. Мама помогала мне выйти из машины, после чего мы медленно пошли к дому. На пороге стояла бабушка Нилли. Пожилая дама была в чёрном костюме с повязанной на голову чёрной кружевной лентой. Она сжимала дрожащими морщинистыми руками нежные веточки цветов лилии.
— Тэхён… — тихо сказала женщина.
Увидев бледную взволнованную женщину, я всё понял. В эту минуту раздался крик, душераздирающий крик, от которого, дожно было, полопались окно в ближайших домах – так кричало моё сердце. А после этого наступила тишина, даже скорее пустота, исчезло все: звуки, мысли, эмоции, чувства. В этот момент я перестал жить.
Я начал медленно оседать, падая на колени. Воспоминания, словно вылетающие из улья растревоженные пчёлы, возвращались ко мне, разрывая на части моё сердце и меня самого. Я вспомнил всё: как отказывался есть и пить последующие месяцы, как я молча сидел на кровати в своей комнате ласково поглаживая засохшие цветы лилии, как родители, обеспокоенные моим состоянием, отправили меня на лечение в Германию, после которого я забыл всё и не вспоминал, вплоть до этого момента.
— Что ты тут делаешь? — раздался позади меня встревоженный голос Нилли.
POV Тэхён, конец