После Сталинграда Германия уступила стратегическую инициативу России. Гитлеру больше так и не удалось собрать достаточно войск, чтобы изменить соотношение сил в свою пользу. Несмотря на героические усилия немецких солдат, фюрер обрек на медленную, но неминуемую гибель свою армию и свой режим.
Можно выделить два момента кампании 1942 года. Во–первых, Гитлер снова совершил самую привычную и самую очевидную из своих ошибок в этой войне: он отверг принцип концентрации усилий и попытался одновременно захватить Сталинград на реке Волге и прорваться к нефтяным разработкам на Кавказе. Каждой из этих задач хватило бы сполна для его значительно ослабевшей армии.
Было безумием пытаться достичь обеих этих целей, поскольку требовалось в одно время нанести два удара в разных направлениях, на расстоянии сотен миль друг от друга, в результате чего ни на одном, ни на другом направлении немцы не могли добиться должной концентрации войск. Красная армия поймала противника на этой ошибке, остановила оба наступления и сконцентрировалась на ближайшей опасности – у Сталинграда.
Это привело ко второй ошибке, совершенной Гитлером во время этой кампании. Фюрер, вместо того чтобы удовлетвориться выдвижением к Волге и тем, что немецкие войска нарушили перевозки по этой важнейшей водной артерии – что было основной целью, – настоял на том, чтобы 6–я армия захватила сам город. В результате этого части вермахта увязли в уличных боях да еще и оказались практически оторванными от остальных подразделений, которые просто не успели подтянуться к Волге. 6–я армия действовала на самом острие значительного выступа, тем самым как бы приглашая русских ударить во фланги своих позиций. Когда начались упорнейшие бои на улицах города и немецкие войска прочно застряли в Сталинграде, Советы так и поступили: они собрали значительные силы на флангах, которые растянулись на многие километры, начали мощное контрнаступление и окружили 6–ю армию.
Русские безошибочно все рассчитали и тщательно подготовили контрудар. Вдобавок Гитлер запретил частям 6–й армии отступать, а из–за того, что он перебросил другие свои войска на Кавказ, у него не имелось достаточно сил, чтобы укрепить каждый фланг на сталинградском выступе.
Задолго до того, как 19 ноября 1942 года русские начали свое контрнаступление, битва за город немцами была проиграна. После того как 6–я армия оказалась в окружении, Гитлер отказался перебросить дополнительные войска с других, менее угрожаемых направлений, чтобы прорвать кольцо русских и помочь попавшей в западню армии. Подкрепления же, позже оказавшиеся в распоряжении Манштейна, и без того слишком обремененного решением других задач, были слишком малочисленны, да и прибыли они слишком поздно.
В конечном итоге Манштейн не сумел выручить 6–ю армию, и ему пришлось приложить максимум усилий и мастерства, чтобы спасти немецкие войска от еще более сокрушительного, чем в Сталинграде, поражения. Он не допустил того, чтобы Красная армия нанесла удар на Ростов, где русские могли бы отрезать группу армий Манштейна и группу армий на Кавказе.
На каждом этапе Гитлер принимал гибельные для Германии решения. Он дробил свои силы, настаивал на захвате Сталинграда, не позволял 6–й армии отступать, не дал хода широкомасштабному наступлению, направленному на спасение оказавшейся в окружении армии, и отказался обратить внимание на явное свидетельство того, что русские собираются изолировать две немецкие группы армий далеко на юге страны.
К 1943 году беспомощность Адольфа Гитлера как военачальника стала для всех очевидной. Генералы Красной армии поняли не только то, что его можно разбить, но и то, как именно это можно сделать. А германские военачальники увидели, что Гитлер их в грош не ставит, поэтому у немцев остается очень мало шансов выбраться из безвыходного положения, а союзники почти наверняка будут настаивать на полном покорении Германии.
Германская армия на Востоке (Ostheer) завершила зимнюю кампанию 1941–1942 годов, имея 2,4 миллиона солдат на фронте. Учитывая прибывшее с начала боевых действий пополнение, это было почти на 600 000 человек меньше, чем в июне 1941 года{31}.
Наиболее тяжелая ситуация сложилась в пехоте – там число солдат сократилось на 50 процентов на южном направлении и примерно на 65 процентов в центре и на севере. И такой ослабленной армии предстояло защищать фронт, который в силу того, что Гитлер запретил укреплять части, действовавшие на выступах, растянулся с Балтийского до Черного моря более чем на 2800 миль.
Количество выпускаемой техники тоже сокращалось.
Производство танков упало ниже 600 единиц в месяц{32}.
Когда Гальдер сообщил Гитлеру, что Советы производят в три раза больше танков, чем Германия, фюрер стукнул кулаком по столу и сказал, что это невозможно. «Он никогда не верил в то, во что не хотел верить», – записал в дневнике Гальдер.
Модернизированные и оснащенные длинноствольным 75–миллиметровым орудием танки «T–IV» могли более достойно противостоять советским «Т–34». Однако почти третью часть немецкой артиллерии составляли старые французские пушки, количество боеготовых самолетов сократилось вполовину по сравнению с тем, что было в июне 1941 года. Кроме того, немцы испытывали острую нехватку топлива и боеприпасов, и трудности эти постоянно росли.
Ранней весной специальные операции вермахта устранили вероятную опасность передвижений советских войск и высвободили ряд германских сил, находившихся в окружении.
8–18 мая Манштейн нанес неожиданный удар по Керченскому полуострову в Крыму, разбив при этом три русские армии и захватив в плен 169 000 человек. Это побудило русских, которыми командовал Семен Буденный, провести неподготовленное наступление на север от Харькова, что дало немцам возможность ударить во фланг русских в районе Донецкого бассейна. В этих сражениях 17–22 мая была задействована огромная часть советских войск от Волги до Дона. Немцы взяли в плен 239 000 человек и уничтожили более тысячи танков и двух тысяч орудий.
7 июня Манштейн предпринял третий штурм Севастополя. Ожесточенные атаки продолжались три недели. После штурма советских позиций части вермахта взяли в плен 97 000 солдат противника, однако около 100 000 были эвакуированы на кораблях советского Черноморского флота.
Из–за этих поражений моральный дух советских воинов упал, и Сталин предпринял новые попытки заставить западных союзников открыть второй фронт, чтобы оттянуть часть германских сил из России. 26 мая министр иностранных дел В. Молотов подписал с Великобританией соглашение, однако русские не получили никаких гарантий.
Несмотря на то что начальник штаба Франц Гальдер пытался убедить Гитлера перейти к стратегической обороне в 1942 году, фюрер настоял на летнем наступлении на юге (план «Блау»).
Гитлер приказал группе армий «Юг» под командованием Федора фон Бока двигаться в двух направлениях – одной армии наступать на восток через Дон к Сталинграду на Волге, а еще четырем – на юг, к нефтяным разработкам на Кавказе.
Летняя кампания началась 18 июня 1942 года. 4–я танковая армия Германа Гота с двумя танковыми корпусами (800 танков и самоходных орудий) совершенно неожиданно прорвала фронт русских и за несколько дней захватила Воронеж.
Затем армия двинулась на юго–восток, к излучине реки Дон, пройдя по идеальной для действий танков местности – открытым равнинам, сухим и твердым после летней засухи, которые лишь изредка пересекались глубокими долинами с притулившимися в них деревушками. Пехотные дивизии двинулись в наступление одновременно с танковыми, прикрывая фланги и тыл мобильных соединений. Гот надеялся поймать в западню большое количество русских солдат в огромной излучине Дона.
В то время как танковые части Гота стремительно двигались к Дону, 17–я армия (Рихарда Руоффа) и 1–я танковая армия (Эвальда фон Клейста) 23 июля захватили Ростов.
Тем не менее русское командование сумело отвести значительные силы через Дон к югу от Ростова и Калача, что в 45 милях к западу от Сталинграда. Гитлер обвинил в этом Бока и отстранил его от командования.
31
К весне 1942 года немцы (не считая войск их союзников) имели на советско–германском фронте 5 338 000 человек. Соотношение сил сторон: в людях – 1,2:1, в орудиях и минометах – 1,3:1 в боевых самолетах – 1,5:1 в пользу вермахта; в танках – 1,3:1 в пользу Красной армии. – Прим. ред.
32
По сравнению с 1941 годом количество выпущенных немецких танков возросло на 60 процентов. Кроме того, с производства снимались легкие танки, а в конце 1942 года с конвейера сошли первые тяжелые машины. – Прим. ред.