Жаботинский сумел вырвать 167,5 кг, а затем пошел на 172,5. Это на 2 кг больше мирового рекорда, принадлежащего Власову. Но третья попытка Леонида закончилась неудачно. Все, рывок закончен? Нет, на помосте появился Власов и заказал те же 172,5 кг, которые не покорились его главному сопернику. Юрий использовал все три попытки в рывке, однако по правилам атлет может попросить четвертую, не зачетную, попытку для того, чтобы установить мировой рекорд. И вот они, парадоксы борьбы на помосте – только что Власов дважды не справился с весом 162,5, а затем легко вырвал 172,5 кг. Новый мировой рекорд, второй за один вечер! Но вот вопрос – а был ли нужен этот рекорд?
Рекорд рекордом, но в сумме троеборья Юрий не увеличил сумму ни на грамм. Это была «демонстрация силы», спортсмен рассчитывал на то, что соперник будет сломлен его мощью, выбит из колеи такой психологической атакой. «Меня обыграли в рывке – я обязан отвечать силой, – вспоминал этот момент Власов. – Не мог не ответить. Ведь я доказывал силу. Ведь вся эта игра и существует лишь для доказательства силы. Если не это, позволительно спросить: что взамен?.. И потом, любой твой успех – это удар для соперника, а такой, как мировой рекорд, даже не удар, а подрыв его веры и воли. Это я тоже учитывал». Власов судил по себе – он со своей восприимчивостью наверняка бы оказался в психологической яме после такого рекорда. Но Жаботинский – человек спокойный и, можно сказать, флегматичный. Он приехал в Токио за «серебром» и свою задачу практически выполнил (американцы после рывка уже ни на что не претендовали). Пусть Власов впереди, пусть он сильнее, ну и что? Выиграет Жаботинский «золото» – честь ему и хвала. Не выиграет, останется вторым – тоже хорошо, Леонид свою задачу выполнит и со спокойной душой поедет домой…
– Давай закончим выступления? Сделаем по одному подходу на 200 для зачета – и финиш!..
Перед толчком, последним упражнением многоборья, Жаботинский неожиданно сделал предложение, изумившее Власова. «Так ведут себя лишь те, кто сломлен, – подумал Юрий. – И я решил: соперник сдался, треснул… Соперник предложил больше не выступать. Соперник снизил подход. Мне стало ясно, что он сломлен, или, как говорят атлеты, накормлен «железом». Мне было ясно, что мои рекорды в жиме и рывке оглушили его. И я сбросил его со счетов». А зря… Все могло закончиться в тот момент, за сценой, когда Юрий и Леонид ждали, когда их вызовут на первый подход в толчке. Остановиться, взять свое «законное золото» и уйти? Нет, это не по-власовски, он так не может.
– Я буду клепать все по плану, – сказал Юрий. – Это мое последнее выступление. Я уже накрыл два мировых рекорда. Может быть, удастся и этот, в толчке. Не хочешь – не работай, а меня не держи. Не пойдешь на другие веса – я пойду…
– Как хочешь, – ответил Жаботинский…
Никому из соперников Власова и Жаботинского рубеж в 200 килограммов в толчке не покорился. До этого тактикой борьбы наших атлетов руководил старший тренер Аркадий Воробьев. Но после того как стало ясно, что первые два места достанутся советским штангистам (в первой попытке Жаботинский взял 200 кг, Власов – 205 кг), Аркадий Никитович предоставил право Юрию и Леониду решать, кто из них сильнее. Со второго подхода Власов и Жаботинский вольны были сами определять, на какой вес идти.
На вторую попытку Власов попросил поставить 210 кг, что, с точки зрения тактики борьбы, казалось абсолютно правильным. Вес большой, но Юрию вполне по силам. Если Власов возьмет 210 кг, то наберет в сумме 569,5 кг, а это значит, что Жаботинскому, чтобы сохранить шансы на победу, нужно взять 217,5. А это, между прочим, мировой рекорд…
Власов взял 210 кг, Жаботинский этот вес пропустил. Он ждал, ему больше ничего не оставалось, как ждать. И вот, наконец, Леонид вышел на помост брать вес, который еще никому не покорялся, даже самому Власову…
Жаботинский ухватился за гриф штанги, медленно поднял снаряд вверх, как вдруг его лицо исказила гримаса боли. Леонид отпустил штангу, и она с грохотом упала на помост…
«Это не уловка, это неудачный подход. Но я знал, что подготовлен и на больший результат. Это многие тогда уже начали говорить, что это уловка какая-то была и прочее… Нет, в спорте все бывает. Просто подход у меня не получился, просто заторможение какое-то определенное. Психологическое какое-то, может быть…»
Много лет не утихали споры об этой второй попытке Жаботинского. Что это было – уловка, блеф, попытка обмануть соперника, поставив его в безвыходное положение? Жаботинский объяснял все просто – «неудачный подход». Да и травма у него действительно была. За несколько дней до Олимпиады Леонид сильно растянул предплечье. Ему делали уколы новокаина, чтобы избавить от боли. Во время соревнований в рывке спортсмен опять почувствовал боль в плече. Его тренер Алексей Медведев (тот самый Медведев, которого Власов «выдавил» из лидеров тяжелого веса в 1959 году) растирал ему плечо до красноты специальной разогревающей мазью. Так что вряд ли можно обвинять Жаботинского и Медведева в какой-то нечестной игре. Но если даже Леонид и перехитрил своего соперника – что в этом плохого? Власов мог выиграть, мог поставить на третью попытку 215 кг. Это всего на полкилограмма меньше мирового рекорда, им же и установленного, но Юрий не раз брал этот вес, психологически был готов к нему. Но о чем речь, какие 215 кг, только 217,5, только мировой рекорд! «Я мог бы установить другой промежуточный вес и обезопасить себя наверняка. Тот промежуточный вес я уже брал не один раз и зафиксировал бы уверенно. Тогда Жаботинский вообще не мог угрожать мне. Но в том-то и дело, что я уже не считал его соперником. Все факты выстраивались один к одному, и вывод следовал вполне определенный: Жаботинский из борьбы выбыл, фактически признал свое поражение».