Господин Андре Ситроен умеет чтить святыни. В торжественные минуты он смотрит на запад, хотя там и нет никаких рынков, хотя там только вода, а за водою Форд. Он смотрит на запад, как смотрят на восток набожные евреи, совершая свою молитву. Сион г-на Ситроена это Детройт, где один автомобиль на два с третью человека.
В Детройте сидит старик Форд. Его не могут пронять богомольные взоры г-на Ситроена. Перед Фордом карта. Эта карта куда больше той, что волнует г-на Ситроена. На карте Форда два полушария. Форд ведь тоже ищет новых рынков, и Европа для него то, что для г-на Ситроена Португалия. Он должен ее завоевать. Он измеряет емкость новых колоний: в Англию 200 000 автомобилей, в Германию 100 000…
Господин Андре Ситроен понижает расценки. Лента движется все быстрее. Жан Лебак, тот, что изготовляет шарниры, скоро умрет или сойдет с ума. Г-н Ситроен еще пробует отшучиваться: он, видите ли, рационализирует, следовательно, он ситроенизирует. Сложный глагол! Действие еще сложнее. Он делает все, что может. Но Форд все-таки впереди: его машины стоят вдвое дешевле. Во Франции г-на Ситроена защищает та самая китайская стена, которую он ежечасно проклинает, Но как ему тягаться с Фордом в Голландии или в Швейцарии?
На каравеллы Колумба Америка теперь отвечает гигантскими пароходами. В их трюмах автомобили. Форд тщится проникнуть даже в заветные департаменты г-на Ситроена, где 5000 агентов и 150 000 столбов. Он уже спустил во Франции цену до 25 700. Это в точности цена Ситроена. Но Форд не успокаивается. Он хочет пробить китайскую стену. Он строит во Франции заводы. Он выпустил новые акции. Эти акции распространяет банк «Устрика», тот самый, что поддерживает заводы Пежо, так же как банк Лазар поддерживает заводы Ситроена.
Господин Андре Ситроен окружен врагами. Пежо, наверно, сговорился с Фордом! Пежо изготовляет маленькие машины в пять сил и дорогие многосильные лимузины. Средних автомобилей он вовсе не изготовляет. Поход Форда ему не страшен. Форд не на него идет. Форд идет на Ситроена.
Но Форд не вся Америка. У всемогущего Форда тоже враги. Они под боком, в Детройте. Это автомобильный трест «Дженераль моторс». Как и Форд, трест хочет перейти океан. Только «Дженераль моторс» выбрал другую дорогу. Он не собирается строить в Европе свои заводы. Он шлет в Старый Свет не инженеров, но дипломатов. Он расчищает путь долларами: во главе «Дженераль моторс» стоит мистер Пьерпонт Морган. Трест уже наладил сношения с немецкими заводами Оппеля. Трест хочет сразить Форда. Франция — превосходный рынок, и «Дженераль моторс» понижает во Франции цены на «Шевроле».
Господин Ситроен наблюдает. Г-н Ситроен взвешивает. Он уже узнал однажды, что такое банк «Братья Лазар и К°». Ему предстоят новые испытания. Он может себя утешить одним: он не одинок. Мистер Морган знает цену всему: конституции, независимости, гордости, химии, Лиге наций и тысячелетней культуре. Мистер Морган может не только сменить министров, он может перечертить карту Европы. Соглашение «Дженераль моторс» с «Акционерным обществом Андре Ситроен» для него деталь рабочего дня, одна строчка настольного блокнота. Для г-на Андре Ситроена это жестокое испытание. Оказывается, что американские прессы умеют кромсать не только пальцы рабочих: они хорошо штампуют железо, они хорошо штампуют и человеческую жизнь. Из Нью-Йорка не видно огненных букв на Эйфелевой башне: там много своих башен и своих букв.
Когда Жану Лебаку из литейной сбавили 1 франк 20 сантимов на 100 шарниров, он вздохнул, выругался, но продолжал работать. Он знал, что лента не останавливается. Г-н Ситроен продолжает изготовлять автомобили. Он уже не в силах передумать, передохнуть. Он отдал все, чтобы дать людям дешевое счастье. У него не осталось даже собственного имени. Его имя превратилось в ходкую марку. Оно принадлежит теперь не ему, но всем акционерам «Акционерного общества». Он сам пустил эту ленту. Теперь он к ней прикован. Завтра будет отстроен завод Форда. Завтра придется снова понижать тарифы. Еще скорее закружится лента. Это значит столько-то смертей. Это значит увечья, отчаяние, безумие тридцати тысяч. Это значит унылый пот г-на Ситроена. Он больше не игрок. Он только карта. А у зеленого сукна — атлантические понтеры: мистер Морган и мистер Форд.