Что же касается самого Узбекистана, то положение дел в стране на тот момент было также отнюдь не радужным. В феврале 1999 года в Ташкенте одновременно прогремели взрывы в нескольских местах города. Ударная волна была настолько сильной, что осколки оконных стекол буквально высыпались в стоявший у окна казан с афганским кабули, испортив нам весь обед. Как сказали мои родственники, это было нападение боевиков хорошо известного в Афганистане Джумы Намангани на членов правительства Узбекистана, возможно, они планировали убить и самого президента Каримова, приехавшего на общее правительственное совещание. В результате погибло 16 человек, десятки людей были госпитализированы. Джумабай Хаджиев, он же Джума Намангани наводил ужас на жителей республик всей Средней Азии. Начав службу в афганской войне в рядах советского ВДВ, по возращении он попал под влияние андиджанского муллы Мирзаева, который неудачно промыл ему мозги, в результате чего Джумабай продолжил «повышение квалификации» в пакистанских и арабских тренировочных лагерях, выйдя оттуда зомбированным монстром и близким другом пакистанских талибов. Несколько лет он терроризировал Узбекистан, Киргизию и Таджикистан, пока афганские узбеки Дустума не ликвидировали этого кровавого пособника Усамы бен Ладена, окружив несколько тысяч его боевиков под Кундузом, о чем Дустум радостно сообщил своему другу президенту Исламу Каримову.
Но мне, как русской, было крайне неприятно слушать рассказы наших русских соседей. Бабушка рассказывала, как в 1966 году девчонкой приехала из Смоленской области восстанавливать разрушенный землетрясением Ташкент. Как весь Советский Союз всем миром восстанавливал этот город из руин, как она залезала под столы швейных машинок с механическим ножным приводом и держала за ноги вырывающихся узбечек, показывая, что это совсем не страшно двигать педаль ногами и шить одновременно. На книжном ташкентском развале я нашла учебник, где было написано:
«В каждой послевоенной пятилетке вводилось в строй около 100 промышленных объектов. К 1985 году в республике уже имелось более 1500 производственных и научно-производственных объединений, комбинатов, предприятий. Выпуск промышленной продукции, по сравнению с 1941 годом, увеличился в 21 раз. В республике было введено медицинское обслуживание населения, всеобщее и высшее образование, пенсионное обеспечение, узбекские женщины получили равные права с мужчинами, работающие люди получили бесплатное жилье. Стремительно осваивались степи и пустыни, возникали поселки и новые города: Ташкент (Новый город), Фергана, Чирчик, Навои, Учкудук, Зарафшан».
Все это стало результатом колоссальных капиталовложений всего Советского Союза, и прежде всего России, и за что спрашивается, русских начали так жестоко гнать из Узбекистана в 80-90-х годах? Не просто гнать, но как рассказали мне соседи, русским отрубали головы и выставляли в мясных лавках на всеобщее обострение. «За что?!!!», – в ужасе вопрошала я, понимая, что мой вопрос уходит в никуда.
Впоследствии, когда я увижу много этнических узбеков из числа научной и культурной интеллигенции, покинувших Узбекистан в эти страшные годы с чувством негодования и глубочайшего разочарования в правящем режиме и царящем беспределе, я пойму, что узбекский национализм был явлением заказным и проплаченным извне. Национализм был с отвращением отвергнут многими коренными жителями этой многонациональной республики, как уродливое и чужеродное явление, не свойственное исконно гостеприимной и хлебосольной душе этого народа, спасшего во время Великой Отечественной войны от голода и смерти тысячи эвакуированных беженцев из окуппированных фашистами районов России, Белоруссии, Украины. Дети распределялись по семьям, узбекские женщины становились в очереди за новоприбывшими и уводили их домой, заботясь о русских детях, как о родных.
А то, что видела я, то было страшным временем разгула вражеских сил, и это жуткое беснование распространилось на территорию всего постсоветского пространства.
Муки изгнания.
Начался 2001 год. Время вынужденного изгнания затягивалось, шел третий год нашего пребывания в Узбекистане. Масуд по-прежнему браво воевал, а семья Надери в беспомощности и раздражении отсиживались на чужбине. В этой удручающей обстановке давно имевшие место брожения внутри семьи Надери вылились в открытое противостояние. Некогда сплоченный и монолитный родовой клан дал трещину, а именно, командующий Саид Хесамуддин Хакбин- старший зять Надери, более 10 лет возглавлявший 13-ти тысячную армию исмаилитов был им официально отвергнут. Корни этого разлада тянулись с середины 80-х годов, когда под влиянием именно этого зятя Надери пошел на сближение с Масудом. 28 апреля 1992 года войска моджахедов вошли в Кабул, правительство Наджибуллы пало. Демократическая Республика Афганистан перестала существовать, Ставленник США и Пакистана Бурхануддин Раббани, исправно поставлявший все предшествовавшие годы в соседние страны героин и пандшерские изумруды, временно занял пост президента Исламского Государства Афганистан (ИГА). Дустум, некогда верный командир Наджибуллы, переметнулся на сторону моджахедов, Надери сделал то же самое. Наджибулла, брошенный на произвол судьбы Советским Союзом, преданный всеми своими генералами и союзниками, укрылся в миссии ООН в Кабуле, а Масуд стал министром обороны ИГА.