– Да, Хан Ага Сахиб славится своим великодушием и гостеприимством, и вы непременно об этом наслышаны,– в тон ему поддакнула я.
Они согласно закивали головами. В зал на узорчатых подносах занесли чай в красивых прозрачных стаканах с разнообразными сладостями.
– Но давайте перейдем к делу, – сказала я, решив не тратить время на церемонии, – итак, сколько вы хотите иметь ежемесячно, чтобы мое отделение спокойно функционировало?
– Мне нравится ваш деловой подход, госпожа, – главарь улыбался мне одними глазами, лицо при этом оставалось каменно-неподвижным, – думаю, мы поладим. Я бы остановился на разумной цене…– и заломил сумму, явно рассчитанную на карман моего свекра.
Я быстро вспомнила про этикет, и что мужчинам улыбаться нельзя, тем более таким как эти, но тут же прикинула, что в данной ситуации стоит сделать исключение, по двум причинам. Во-первых, они знали, что я русская и отклонения от общепринятых норм поведения мне удачно списывались на незнание. Во-вторых, я подумала, что при заключении сделки, когда надо однозначно сбивать цену, все методы «халяльны» и лучезарно улыбнулась ему в ответ.
– Я услышала ваше предложение, и совершенно с вами согласна, что поладим мы однозначно. Но любая честная сделка не имеет «бараката», если с торгующихся не сойдет семь потов, не так ли? – хитро возразила ему я, процитировав слова имама Али.
Тут уже улыбнулся и он, и все сопровождавшие его граждане-бандиты.
– Хорошо, госпожа, из уважения к вам и вашему свекру, мы пойдем на уступки. Мое ответное предложение следующее…
Мы бойко поторговались еще некоторое время и оба остались довольны результатом, после чего они с прежним невозмутимым видом вышли из комнаты, повторно наведя переполох в приличном доме.
Отец мужа после ухода такой оригинальной делегации с интересом посмотрел на меня и молча подписал все мои ежедневные заявления с бесконечными просьбами по закупкам канцтоваров и неожиданно приписал от себя строчку «офисный стол, большой овальный, и 10 стульев сделать согласно необходимым размерам».
Институт Гете.
Время бежало, обучение на курсах также шло полным ходом, и мы готовились к первому выпуску наших учеников. Мой заместитель разработал макет красочного сертификата, удостоверяющего прохождение языковых и компьютерных курсов. Я подготовила поздравительную речь, мы установили трибуну для выступлений, украсили зал воздушными шарами и разноцветными лентами, получилось по- настоящему празднично. Выпускники красиво оделись и прекрасно выступали, свободно говоря на английском языке. Все были счастливы, я набирала карьерные очки перед влиятельным свекром.
Между тем преподаватели доложили мне, что около сотни учеников подали заявки на изучение немецкого языка, так как многие семьи имели родственников в Германии, оказавшихся в этой стране после падения режима Наджибуллы, прихода к власти моджахедов, а затем и талибов, и планировали туда эмигрировать. Я задумалась, где найти достойного преподавателя и вызвала своего заместителя.
В Кабуле есть немцы?– спросила его я.
– Госпожа, в Кабуле есть не только немцы, но и все, кого ни пожелаете, – отшутился он.
– И где?
– Да вон, в Институте Гете их навалом, сидят себе шпион на шпионе…– махнул он небрежно рукой куда-то в сторону.
– Завтра туда поедем, только не говори, что я русская, – ответила ему я.
На следующее утро в сопровождении своей обычной компании в лице заместителя и двух охранников мы приехали в Институт Гете. Навстречу мне вышел тощий высокий немец в круглых очках.
«Меня зовут Хайко Штейн, я к вашим услугам, – вежливо расшаркался он, – пройдемте на балкончик, жара неимоверная, а там ветерок». Я поблагодарила его за любезность, и мы прошли наверх. Он пригласил нас присесть на балконе за белым пластиковым столом на таких же пластиковых стульях. На столе стоял небольшой чайник кипятка, а рядом с чашками лежали чайные пакетики «липтон» и по два кусочка сахара. Мы с заместителем тихонько переглянулись.
Немец говорил на хорошем английском, и мы начали переговоры.
– У меня около сотни учеников школьного возраста дали заявки на изучение немецкого языка, – начала я, – мне нужен преподаватель.
– Да, я слышал о ваших курсах, но насколько я знаю, обучение носит благотворительный характер, а мои преподаватели получают высокую зарплату в евро, – ответил он с неприятной гримасой.
– Я понимаю, но на базовый уровень мне достаточно несколько афганцев, которые бы смогли объяснить азы на родном языке, порекомендуйте мне специалистов, а я договорюсь с ними по оплате, – парировала я.