– Ты меня слышишь? – пытался достучаться до моего сознания папа, поднося к губам чашку с кофе. – Ты ведь знаешь …
– … я хочу, чтобы ты выросла прекрасным человеком, – закончила за него и кивнула, отстраняясь от нахлынувших воспоминаний. – Да, знаю, поэтому извини за резкость, утро выдалось не самым лучшим, – натянуто и как-то фальшиво улыбнулась и схватила свою чашку, втянув прекрасный запах чёрного кофе.
Мама странно на меня посмотрела, но промолчала, чему я была безумно рада. Думаю, она чувствует, когда мне плохо, но не стоит влезать, уверенная во мне и в моих силах. Мамы они такие, всегда знают, что и как сказать, чтобы подбодрить или же, наоборот, позволить ребенку самостоятельно во всем разобраться. Мамы всегда чувствуют в чем именно нуждается их ребенок.
– Миа, солнышко, ты сегодня работаешь? – спросил папа прежде, чем я вышла из дома навстречу попутному ветру.
– Да, – говорю без тени сомнения.
– Ты всё еще туда ходишь? – кричит на меня мама, я неосознанно вздрогнула. Болезненная тема нашей семьи, как бесплатное добавление к проблемам Дэвида – это моя работа.
– Но там платят приличные деньги! Нам это сейчас не мешает, – меня обвивает аура страха. Мама редко когда поднимала голос, а этот вопрос вечно вставал между нами, мешая создать идиллию в семье. Хотя, я немного поспешила, это лишь одна из многих причин, мешающая выше сказанному.
– Но посуди за что! – вскрикнула она писклявым голосом. – За то, что ты бегаешь вокруг мужиков в коротенькой юбочке, еле прикрывающей твой зад, раздавая пиво!
Когда она снова кричит на меня, первоначальный испуг исчезает, сменяясь упрямством. Мне хватило указов и «приключений» с Дэвидом. Больше не хочу это все выслушивать. У меня тоже есть терпение, и оно не вечное. Я хмурюсь и скрещиваю руки на груди.
– В таком случае, решать не вам, – ответила холодным тоном. Я бы могла объяснить, что такое описание – это лишь заблуждение и распространенные слухи, но какой в этом толк, если порой родители настолько упрямы и глухи, что кроме себя никого не слышат. А переубедить ее было бы и вовсе невозможно.
Мама было открыла рот, но я ее опередила:
– Я как работала там, так и буду работать. Прекратите за меня управлять моей жизнью.
Мои надежды на спокойный день не оправдались и, пока родители не заметили слезы, стоящие в моих глазах, я отвернулась. Быстро выскочив из дома, попала под струи холодного дождя, моросившего еще с прошлой ночи. Намечается «прекрасный» день, думаю про себя, при этом еле сдерживая яростный крик. Вокруг летают листья, а солнце и вовсе скрылось за чёрными, грозовыми тучами. Ветер ударил мне в лицо охапкой пыли. Даже природа в этот день против меня. Но, к счастью, я успела прихватить с собой курточку, поэтому смогу дойти до школы не в виде ледышки. Хоть один плюс этого дня. И с такой мыслью я исчезла под покровом утреннего дождя и тумана, оставив позади ссору с матерью, отцом и братом – дорогими мне людьми.
Глава 2
Иногда я горько плачу, когда осознаю, насколько люблю своих родных и не хотела бы их терять, даже с такими странными мыслями или действиями с их стороны, что могут напугать прохожих, да и в целом способны сбить с толку абсолютно любого человека, читающего историю моей жизни. Мне всегда было больно наблюдать, в груди начинало колоть от сдерживаемых чувств и неоправданных надежд, как папа изо дня в день пытался научить Дэвида достойной жизни, которая ему и не снилась. Научить быть сильным, когда думаешь, что проиграл; научить быть смелым, когда твой страх давит изо всех сил на все действующие и не действующие помыслы в голове, словно гидравлический пресс; научить быть самостоятельным и ответственным; отец мечтал показать Дэвиду, что такое любовь, даже если кажется, что ты ее потерял и больше не приобретешь. Ведь нет ничего невозможного. Мы обязаны делать все, чтобы чувствовать себя счастливыми, делать все ради любви.
Мой жестокий и холодный брат давно утратил эту способность. Он больше не верит, что сможет найти девушку, которая образумит его, с которой он сможет быть самим собой, поэтому довольствуется дешёвыми грязными девушками из местного кабака. Я бы не хотела испытывать к нему жалость, по мне, это самое мерзкое чувство, которое испытывает человек по отношению к другому, но, увы, иного не появлялось. И Дэв это ощущал, поэтому отстранился в моральном плане от всех нас. Когда человек испытывает к тебе жалость, становится только хуже, потому что начинаешь ощущать себя полным ничтожеством.