В декабре 1918 года Москва признала независимость Эстляндии, Латвии, Литвы. В 1920 году Совнарком признал независимость Белорусской, Азербайджанской, Армянской советских республик, а в феврале 1921 года – Грузинской советской республики.
Правда, Ленин и его соратники, с внешней легкостью соглашаясь с «независимостями» республик, тут же советовали своим сторонникам «советизировать» их, установить «власть рабочих и крестьян», держаться «пролетарского центра» в Москве. Вождь Октября, разрушая многовековую державу, пытался тут же ее воссоздавать, но на иной, большевистской основе. Читая письмо А.А. Иоффе к Н.Н. Крестинскому, Ленин подчеркнул понравившиеся ему слова: «…То, что здесь действительно нужно, это фактическое подчинение Украины с сохранением формальной самостоятельности»{225}.
Вскоре РСФСР стала заключать двусторонние договора с «независимыми» республиками, пока 30 декабря 1922 года, когда Ленин уже был тяжело болен, не была подписана Декларация об образовании Союза Советских Социалистических Республик.
Ленинский курс оказался причудливым: от развала российской губернской империи к воссозданию ее на советской, «интернациональной» основе. Через размежевание к воссоединению. На другой базе. Но «национальное строительство» быстро вызвало трения, противоречия. Больной Ленин 30–31 декабря 1922 года диктует М.А. Володичевой одну из своих последних работ «К вопросу о национальностях, или об «автономизации»{226}. Угасающий вождь пытается исключить в деле объединения республик проявления как великодержавного шовинизма, так и регионального национализма{227}.
Ни при жизни Ленина, ни много позже статья не увидела свет на его родине и впервые была опубликована лишь в 1956 году в партийном журнале «Коммунист». Правда, меньшевики, уже затравленные победителями, напечатали статью в своем издании «Социалистический вестник», выходившем в Берлине, когда Ленин был еще жив, – в декабре 1923 года.
Ленин ратует в своей статье за создание и укрепление союза социалистических республик, подробно рассуждает, как нужно уладить дела «своими уступками по отношению к инородцу» и ослабить то «недоверие, ту подозрительность, те обиды, которые в историческом прошлом нанесены ему правительством «великодержавной» нации».
Однако все рассуждения Ленина, которые кажутся порой мудрыми, провидческими, глубокими, уже лишены позитивного смысла. Его просьбы к Троцкому «взять на себя защиту грузинского дела»{228}, попытки подготовить «записку и речь» в поддержку Мдивани, Махарадзе{229}, перепалка между Троцким и Сталиным по поводу статьи Ленина{230} уже ничего не меняют. Почему?
Ликвидация губерний – дело решенное. Процесс создания национальных образований в России переводит проблему совсем в иную плоскость. Под видом «интернационализма» и внешне именно в этой форме завершается процесс разрушения уникальных основ государства – губерний, способных до минимума ослабить национальные противоречия. Исторический пример США, с их огромной многонациональностью, показывает, что именно штаты позволили возникнуть американскому народу. Советский народ «как новая историческая общность», что было торжественно провозглашено, не возник. События после августа 1991 года это подтвердили. Как только появились условия для действия центробежных националистических сил, союз, созданный Лениным и его соратниками, в одночасье рухнул. Межнациональные связи образований в виде республик оказались значительно более слабыми, нежели они были бы при наличии губерний. Ленинская система, возникнув, имела в своем фундаменте органические, роковые слабости.
Ленин следовал марксистской схеме, а не историческому опыту российской государственности. Впрочем, порой решая частные, конкретные вопросы национального характера, он думал иначе. На телеграмму Сталина о «необходимости оккупации Грузии» и возможных издержках Ленин 18 ноября 1920 года отозвался: «…надо очень осторожно обдумать, стоит ли воевать с Грузией, потом ее кормить…»{231}.