Надеяться на то, что кто-то поделится с тобой едой, дело тоже безнадёжное: быстрее особенные помрут от голода.
— Ну и заставила же ты нас побегать! — раздаётся совсем рядом.
Вздрагиваю от неожиданности и резко вскидываю голову.
Прямо передо мной стоит парень и, щурясь, рассматривает меня своими дымчатыми глазами. На вид ему примерно столько же, сколько и мне. Его чёрные волосы взлохмачены и торчат ёжиком, а глаза цвета пасмурного неба, такие же хмурые, как и он сам.
А ещё на нём серая одежда, но ведь это совсем ничего не значит?
Неужели нашли? Вот так просто я и попалась. Надо было постоянно двигаться, а не сидеть на лавочке, ожидая у моря погоды. Что теперь делать? У меня даже нет другого контейнера, чтобы в него запульнуть.
Решаю играть до конца.
— Э-э… здрасте… — приветствие выходит невнятным. — Чем могу помочь?..
В ответ парень хмурит свои лохматые брови, продолжая меня разглядывать. А потом вдруг губы его растягиваются в улыбке, и я замечаю, что передний верхний резец у него сколот с краю, отчего улыбка выглядит зловеще.
Похоже, моя песенка спета.
В заточении. Страх
Приступ паники накрывает неожиданно — дышать не могу, задыхаюсь, будто кто-то за горло схватил и сильно сжал или ударил под дых, выбив весь воздух из лёгких.
Корчусь на скамье, всхлипывая.
Ощущение, что меня замуровали заживо и забыли. Зажимаю рот ладонью, чтобы не закричать. Успокаиваю сама себя, шепчу слова утешения, убеждая, что всё будет хорошо.
Потом начинаю считать.
Раз. Два. Три. Четыре…
Дыши.
Пять. Шесть. Семь.
Мир не исчез.
Восемь. Девять. Десять.
Однажды я снова увижу небо.
Один. Два. Три…
Дыхание выравнивается.
Четыре. Пять. Шесть…
4 глава. Новые знакомые
Из-за куста-пирожного появляется ещё один и направляется прямо к нам. Его кожа блестит на солнце, словно расплавленный шоколад — нам однажды в Питомнике давали по дольке.
Этот парень выглядит как-то несуразно, наверное, из-за длины рук, которые доходят ему почти до колен и смешно болтаются в такт шагам. Не будь мне так страшно, я бы, глядя на него, рассмеялась.
— Навоз мне в нос! — стоит Несуразному заговорить, как на его щеках тут же появляются симпатичные ямочки. — Неужто нашлась?!
— Как видишь! — отвечает Хмурый.
— Ты был прав, когда предложил поискать здесь!
— Послушал бы сразу — уже давно бы нашли… — ворчит Хмурый и снова обращается ко мне: — Ты почему сбежала с Площади?
С Площади?
От облегчения я чуть ли не сползаю под скамейку. Выходит, это вовсе не фантомы, а мои спасители?
— Так вы не из КБН?..
— Помёт мне в рот, конечно, нет! — успокаивает Несуразный, улыбаясь ещё шире. — Я Бублик, или просто Бубба. А это… — он кивает на Хмурого. — Фолк.
— Фолк? — переспрашиваю я. — Какое странное имя…
— Да уж получше твоего будет, — огрызается Хмурый, хотя правильнее теперь называть его Фолком. — Карамелька…
— Меня зовут Кара! — поправляю я, вспыхивая.
Всем известно, что в Центре Жизни появившимся на свет питомцам неизменно дают имена, связанные с едой. Как по мне — не самое хорошее решение, но так уж повелось, так зачем нас высмеивать? Меня вот назвали в честь карамели.
С первой своей эйдоплаты я не поскупилась и заказала целый килограмм карамельных конфет… А после третьей уже мечтала, чтобы они поскорее закончились. Слишком приторно и липко.
— Ладно, не кипятись, — заметив моё недовольство, просит Фолк и снова дарит улыбку, от которой у меня лично мороз по коже.
Интересно, что произошло с его зубом?
Упал?
Подрался?
Готова поспорить, что второе.
— Что-то мы разболтались! — продолжает он. — Надо выбираться, а то и так застряли тут дольше, чем нужно.
— Куда выбираться?
— В двух словах и не расскажешь… А времени нет. Так что давай потом? Бубб, ты достал инвентарь?
— Угу. Спрятал за кустом с той стороны.
— Тогда пошли.
Мы выбираемся из сквера и Бубба, протиснувшись между кустом и стеной магазина, вылезает, держа в руках метлу, лопату и грабли.
— Нам нужно перебраться на ту сторону, не вызывая подозрений. Ежели что — мы дорожные рабочие, нас отправили на подмогу, вычищать улицы Олимпа… — объясняет он, раздавая реквизиты. Мне достаётся метла.
Неплохо придумано, решаю я. Олимп всё время скоблят, чистят и моют.
Как ни в чём не бывало, мы покидаем улицу Знаний.
— И всё равно я считаю, что через Бухту было бы безопаснее, — снова хмурится Фолк.