Сологуб знает, о чем пишет, во-первых, и во-вторых, конечно, учитель — это нерв общества, самое уязвимое, самое болезненное. По состоянию школы об обществе можно сказать всё. И вот: армия и школа. Сравните «Поединок» и «Мелкого беса»: везде тупость, муштра, запреты и глумление над слабыми. Это очень сходные, в глубине души очень сходные тексты. Просто «Поединок» написан человеком здоровым и жизнерадостным, а «Мелкий бес», если можно так выразиться, смертерадостным, человеком, который страстно сосредоточен на смерти. Поэтому при всей разности темпераментов картина получается абсолютно одна и та же.
«Беликов назвал кошек Синтаксис и Пунктуация. Как мог бы назвать кошек сологубовский герой, или у него вообще не может быть домашних животных?»
Почему, у него есть недотыкомка, это вполне себе домашнее животное. Я думаю, он мог бы назвать одну Сволочь, а другую Тварь. Это отражало бы его отношение к миру. Ведь, понимаете, в чем дело, Сологуб изображает человека, буквально текущего злобой, переполненного вот этим гноем. Такие герои есть, такие люди есть, злые до тупости и тупые до злобности. Поэтому, помните, как Маяковский пишет, что вот у улицы осталось только два слова: ««сволочь» и еще какое-то, кажется — «борщ»». Вот он мог бы назвать кошек Сволочь и Борщ, потому что на большее его больной фантазии не хватает.
Ну а в следующий раз мы поговорим о чем-нибудь гораздо более жизнерадостном. Пока!
примечания:
* Д.Л. не совсем точен. Последняя фраза романа: «Марта ее поцеловала».
** У Сологуба: «… Недотыкомка серая/ Истомила коварной улыбкою,/ Истомила присядкою зыбкою…»
1908 - Михаил Кузмин — «Александрийские песни»
(07.11.2015)
― Здравствуйте, дорогие друзья! Мы с вами продолжаем цикл «100 книг ― 100 лет», рассказывая о главных произведениях русской литературы XX столетия. Сегодня мы поговорим о книге Михаила Кузмина (разумеется, без мягкого знака, что очень принципиально) «Сети» 1908 года и о цикле «Александрийские песни», которые стали самым известным сочинением не только этой книги, этого цикла, но, строго говоря, и всей лирики Кузмина.
Нужно сразу заметить, что Кузмин в русской литературе сыграл особую роль не только потому, что это первый открытый и даже несколько демонстративный певец гомосексуальности, благодаря чему его роман «Крылья» и многие стихи из тех же «Александрийских песен» стали объектом скандала. В общем, никакого скандала и не вышло, потому что русская литература к этому времени была уже далеко не так целомудренна, как за 20 лет до того. И дело даже не в том, что Кузмин, может быть, первый стал так много и успешно в русской поэзии использовать верлибр, который до этого был у нас очень нечастым гостем. Это даже не совсем верлибр, это скорее дольник в духе того дольника, который принес в русскую литературу еще Пушкин в «Песнях западных славян». Надо сказать, что «Александрийские песни» в огромной степени наследуют этому пушкинскому циклу, несколько недооцененному при жизни Пушкина и после его смерти. Конечно, это был гениальный прорыв в русской культуре.
Но особую прелесть этому тексту придает то, что Кузмин ― композитор. Помимо основных своих литературных занятий, он еще и песенник. Благодаря песне, благодаря своей удивительной способности омузыкаливать стих он сумел найти новую просодию, которой не было. Ведь еще Ахматова, а за ней часто Бродский говорили, что главное достижение русского стиха, главный поиск его в XX веке будет идти на путях поисков новой просодии, нового ритма. Еще Пушкин жаловался: «Четырехстопный ямб мне надоел: / Им пишет всякий. Мальчикам в забаву / Пора б его оставить. Я хотел / Давным-давно приняться за октаву». Экспансия трехсложных размеров благодаря Некрасову, отчасти Лермонтову, конечно, страшно расширила границы русского стиха, дала ему новое звучание, но XX век начинает искать многое в области свободного стиха, как Блок, например. Замечательное «Она пришла с мороза…» ― самое хрестоматийное стихотворение, «Когда вы стоите на моем пути».