Выбрать главу

Мой район самый старый в городе, недалеко от автовокзала, рядом с лесом. Половина домов здесь предназначены под снос уже лет десять как. А пока городским властям не до них, там живут люди. И у нас с бабушкой квартира на втором этаже двухэтажного дома барачного типа.

Я очень люблю свой район! И не потому, что родилась здесь и выросла. Хотя, привычка срабатывает тоже. Тут уютные небольшие дворики. Нет супермаркетов и торговых центров, зато в маленьком магазинчике тебя встретят, как родную, поздороваются, спросят, как дела. О том, что рано или поздно, когда власти доберутся и до нас, придется куда-то переезжать, стараюсь не думать. Зачем портить себе настроение раньше времени.

Я прибавила шагу — прошла всего ничего, а замерзла, как цуцик.

Квартиру эту получил мой дед, когда они с бабушкой только поженились. Там родилась моя мама, вышла замуж за папу, схоронила его, а потом и сама умерла от горя, когда мне было четыре года. У бабушки осталась только я. Дед еще в молодости подался на Север на заработки, да так и остался там. Говорят, у него даже семья есть, если, конечно, он сам еще жив. Я его видела только на фотографии.

Я подошла к дому, не чувствуя пальцев ног. Нужно было обувать зимние сапоги, а не эти на тонкой подошве. «Все бы тебе форсить!» — как ни скажет бабушка.

Странно, свет на кухне не горит. Обычно в это время бабуля стряпает и ждет меня. Нехорошие предчувствия кольнули душу, когда я не уловила запаха готовящейся еды возле двери. Только бы с бабулей все было в порядке, твердила я, отпирая замок дрожащими пальцами.

Телевизор не работал — в квартире стояла могильная тишина. Паника накатывала волнами, заставляя руки трусливо дрожать. Хотелось закричать, позвать бабулю, но я боялась, что вопль повиснет в пустоте и останется без ответа. Наконец я справилась с молнией на сапогах, отшвырнула их в сторону и, не раздеваясь, побежала в спальню.

Бабушка лежала в кровати, до подбородка укрытая одеялом. Лицо ее пылало, и с губ срывалось хриплое дыхание.

— Что случилось?

Ноги мои словно приросли к полу. Вдруг стало так страшно — что если она сейчас умрет?

— Заболела я, Женечка, кажись. Совсем худо…

Ну конечно! В этот момент я готова была растерзать себя или запытать до смерти. Видела же, что ей нездоровится, кашляет несколько дней и на слабость жалуется. А я, эгоистка, не придавала этому значения, думала само пройдет.

На негнущихся ногах я подошла к кровати и пощупала ее лоб.

— Господи, да ты же огненная! Температура высоченная!

— Дышать больно…

Только тут я заметила, что губы у бабули синевато-фиолетовые. Такого же цвета тень, только светлее, залегла вокруг губ.

— Нужно звонить в скорую…

Я побежала в коридор за телефоном. Бабуля пыталась протестовать, но я ее не слушала. Ставшими вдруг ватными пальцами набирала номер скорой. Никогда раньше не видела свою горячо любимую бабушку в таком состоянии. Если с ней что-нибудь случится, я останусь совсем одна. Даже представить себе не могла, как буду жить без нее. Она — это все что у меня есть. Сейчас мне казалось, что не станет ее, перестану существовать и я.

Минуты, что превратились в вечность, пока ехала скорая, я сидела возле бабушки, как была — в пальто, и держала ее горячую руку. Говорить я ей запретила, боялась, что не смогу отвечать спокойно, прорвется та паника, что переполняла меня. Едва сдерживала слезы, так мне было ее жалко.

Первое, что сделала врач скорой помощи — вколол ей какой-то укол.

— Похоже на воспаление легких, — заключила она, прослушав бабушку. — Госпитализируем, — кивнула санитарам.

Я даже сообразить ничего не успела, как в комнате появились носилки. Два санитара переложили на них бабушку. Домашнее одеяло осталось на кровати, а ее накрыли больничным. Я только и успела, что подоткнуть одеяло со всех сторон, как бабушку уже выносили из квартиры.

— А можно мне с вами?

— Не нужно! — сказала, как отрезала, врач. — Сегодня мы поместим вашу бабушку в реанимацию. Понаблюдаем… Бог даст, сможете навестить ее завтра.

И я осталась одна в пустой квартире. По-моему впервые за всю мою сознательную жизнь. Никогда до этого бабуля не лежала в больнице, не выходила из дома дольше, чем на пару часов, не бросала меня…

Минут пять я стояла в коридоре, глядя на кухонное окно. Голые раскидистые ветки черемухи били по стеклу под шквалом ветра. В темноте они казались костлявыми лапами чудовища. Холодок пробежал по спине. Одинокая струйка скатилась меж лопаток. Только тут я сообразила, что до сих пор в пальто.