Разум +1; вы получаете + 0,1 условной единицы магии смерти.
Оп-па-па! Что бы это значило? Вообще, как-то не очень хорошо звучит. Магия смерти, ее еще некромантией называют, — это же настоящая пугалка для обывателей. Почему-то адепты этого раздела магии очень часто сходят с ума, начиная творить всякую несусветную хрень, от которой у очевидцев буквально кровь стынет в жилах. Как бы и мне в какой-то момент не пришлось сетовать наподобие фреккен Бок из мультика: «Я сошел с ума, я сошел с ума. Какая досада». Но что сделано, то сделано. Остается только довести до конца начатый ранее процесс, раз больше ничего моему заклинанию Лечения не препятствует.
— В прошлый раз волки, сегодня Лечение и отмена эффекта от магии смерти. Чего еще я о тебе не знаю, племяш! — Мой громогласный дядюшка искренне обрадовался полученному результату. Изменения с тавром на лошадином бедре сделались видны даже невооруженным глазом. Чернота из рубцов исчезла, сами рубцы уменьшились, почти уже не выступая над кожей.
— Так ведь до конца-то не убралось. — С некоторой досадой обращаюсь к родственнику. — Чуть погодя еще раз попробую полечить.
— Даже если дальше вообще ничего не получится, уже хороший результат! Тавро без магии — не тавро. Мы поверх него свое запросто нанести сможем, и никто ничего нам не предъявит.
— Значит, свои пятьдесят процентов с цены каждой лошади я честно заслужил? — Ну, а что? Торг же у нас так и не закончен, надо пользоваться благоприятным моментом, чтобы взять максимально возможную цену.
— Ай да сеструха! — Восторгается дядя, — какого молодца вырастила! На ходу подметки режет! — Сорок пять, при условии, что и с остальных точно так же тавро свести сумеешь. Мне еще за наложение нового тавра платить придется.
— Сорок пять процентов и учебник по магии. — Нет, понятное дело, что в той же Москве учебники в магической лавке стоят поменьше, чем пять процентов от цены аж восьми лошадей, но то ж в Москве! Опять же, деньги с продажи не одному только дяде пойдут. Да и, признаться честно, просто уже хочется побыстрее с этим делом разделаться. Устал я очень. Домой хочу! А денег все равно всех не заработаешь.
— Какой такой магии? — Недоумевающе уточнил родственник. Он, похоже, тоже прикинул порядок цен и вообразил, что я какую-нибудь редкую диковину с него затребовал. Но диковины — нафиг, нафиг! Уже имею одну такую! Наверняка, по цене, как весь этот табун стоит, если не дороже. Книжка ж самого императора! Там даже печать специальная на форзаце имеется. А вот информацию из нее приходится чуть ли не буквально клещами выдирать. Так что….
— Обычный учебник. По любой магии. Какой только окажется в наличии. Я учиться хочу, а все учебники, что в наличии были, уже перечитал.
— А-а! Ну, если по любой, то может, и сыщем. У меня самого где-то книжка по бытовой магии завалялась. Только учти, что без сродства к соответствующим разделам и стихиям там девять из десяти конструктов тебе повторить не удастся. Я вот, два часа к ряду пытался стакан водой заполнить. Чуть на донышке, на один глоток только и получил.
— Бытовая? Идеально! А про ограничения я и сам знаю. Выучу то, что будет хоть как-то получаться.
После заключения устного договора пришлось все-таки с остальными лошадьми разбираться. В результате у меня магия смерти внутри организма до 0,8 условной единицы возросла. Стра-ашно! А ну, как она у меня внутри чего-нибудь не того сотворит.
Ночевать все же пришлось у дяди. Покупатели на первых трех лошадей только уже совсем поздно вечером смогли подойти. Но расплатились, честь по чести. Впрочем, в том, что лошади придутся ко двору, мы с дядей не сомневались. После двукратной обработки зоны бывшего тавра лечебным заклинанием там даже и не понятно толком стало, имелось ли вообще на этом месте тавро когда-нибудь. Так, какие-то отдельные неровности, скрытые шерстью животного.
Хм. Про то, что моя доля составит четыре лошади, выраженные в денежном эквиваленте, я сильно погорячился. Оказывается, степные приземистые лошадки, способные исключительно ходить под седлом, у крестьян не очень-то и ценились. Ну, и при срочной продаже, конечно, полной цены покупатели не дали. Так что в среднем, одна лошадь принесла примерно тридцать червонцев дохода (не золотых монет с сеятелем, которых на руках у населения практически и не было, а бумажек с точно таким же наименованием), тогда как за нормальную, приученную к пахоте молодую лошадку на рынке меньше пятидесяти червонцев цены и не бывало. Всю эту кухню мне дядя разъяснил, чтобы потом между нами обид не было.