Таковы были правила игры того времени, и их нельзя было нарушать, а Королёв, как никто другой, хорошо это знал, испытав все сполна на своей шкуре.
Начав с освоения немецкой Фау-2, Королёв и его большая команда, включая многочисленных смежников, шла последовательно, от ракеты к ракете, увеличивая их совершенство и параллельно оттачивая свое инженерное мастерство. Вершиной этой деятельности стало создание «Семерки», первой МБР.
Необходимо отметить, что в следующем, космическом, десятилетии Королёв продолжал активно заниматься ракетами, и не только уникальным носителем H1.
В связи с этим следует заметить, что «Семерка» не была самой совершенной Королёвской ракетой. «Девятка» (9К), пожалуй, самая безупречная жидкостная, к тому же экологически чистая — кислородно–керосиновая — ракета. В ее конструкцию внесли целый ряд прогрессивных решений, благодаря чему весовые характеристики приблизились к идеалу.
Забегая вперед, надо сказать, что Королёву не дали возможности создать более совершенный носитель, а возможность такая была, — боле того, по плану развития советской РКТ, принятому в 1960 году, предусматривалась разработка не только суперракеты тяжелого класса, но и ракет–носителей промежуточного класса. Это постановление было пересмотрено, его заменили прочеломеевским постановлением, которое приняли в мае 1961 года, вскоре после полета Гагарина, и это парадоксально.
9. 1956: Год великого перелома
В годы первых сталинских пятилеток популярными часто становились броские призывные лозунги, поднимавшие трудящихся на новые трудовые свершения, порой наперекор и вопреки всем лишениям и трудностям. Так, когда приступили к массовой коллективизации сельского хозяйства и начали широкую индустриализацию промышленности, 1929 год назвали годом великого перелома.
Заканчивая рассказ о ракетном десятилетии, надо вернуться немного назад, к 1956 году, потому что его тоже можно назвать годом великого перелома для ОКБ-1, завоевавшего в том году, наконец, самостоятельность, и для РТ в целом, которая уже в следующем году стала ракетно–космической — РКТ, и для всего Королёвского дела, и для тех многих из нас, кого судьба привела на эту земную и космическую орбиту.
Тот переломный год начался с того, что 2 февраля впервые в мировой практике провели ракетно–ядерные испытания под кодовым названием «Байкал»: с полигона Капустин Яр была запущена ракета Р5М с ядерной боеголовкой, которая достигла своей цели и взорвалась в Казахстане, в районе Семипалатинска. Несмотря на варварский, по существу, характер самого этого эксперимента, что касается его исполнителей, прежде всего ракетчиков, — это был, несомненно, подвиг. Как известно, Королёв и все члены совета главных конструкторов стали национальными героями (хотя и анонимными): все они стали Героями Социалистического Труда.
А уже 27 февраля НИИ-88 посетил Н. Хрущев, новый советский лидер, и впервые с большой долей удивления разглядывал непривычные на вид образцы сигарообразного супероружия страны Советов и слушал рассказ о перспективе его дальнейшего развития: там, в новом цехе ЗЭМа демонстрировалась первая, тогда еще не летавшая МБР — полномасштабная знаменитая «Семерка». Воспользовавшись представившимся случаем встречи с руководством страны, Королёв не преминул упомянуть также о возможности запуска при помощи «Семерки» искусственного спутника Земли. Можно гадать, что осознал в связи с этим новым для него термином Хрущев, но слово было сказано и, в каком?то смысле, получено согласие при условии, что этот… не совсем понятный научный эксперимент не помешает решению главной задачи — созданию глобального супероружия. Главное — сказано было очень вовремя: ведь до запуска спутника оставалось немногим более полутора лет.
Так, после многолетней научно–технической подготовительной работы и не менее важного лоббирования в самых разных ведомствах и инстанциях, в том числе со ссылкой на Америку, где готовилось что?то подобное, было добыто нечто похожее на устное согласие, но на самом верху. Основная техническая работа, которая растянулась до октября 1957 года, была еще впереди, еще требовалось довести «Семерку» и научить ее летать. Еще предстояло сделать решительный шаг назад, с тем чтобы не пропустить вперед американцев, для этого пришлось заменить «настоящий» оснащенный научной аппаратурой полуторатонный спутник, над которым работали уже в течение нескольких месяцев, на ПС (простейший спутник). Решение о начале его проектирования было принято тоже в конце 1956 года. Так, настоящий процесс по подготовке прорыва в космос пошел.