Свою статью Тарасова подписала именем Юсуфа Аль-Ийери, руководителя аравийского филиала «Аль-Каиды», ликвидированного в июне 2003 года спецслужбами Саудовской Аравии.
В материале упоминается имя смертницы Хавы Бараевой. В июне 2000 года она совершила теракт в чеченском селе Алхан-Юрте на базе российской армии. Взрыв унес жизни 21 человека. Поступок Бараевой оправдывается поучительными историями из Корана, в которых описывается готовность женщины к самопожертвованию. Обвинитель был уверен, что Тарасова, будучи выпускницей отделения религиоведения философского факультета МГУ, отдавала себе отчет в том, что делает.
Статья «Роль женщины в Джихаде» стала поводом для возбуждения уголовного дела и в отношении самого Джемаля. В марте этого же года в его дом пришли с обыском. Позже ФСБ подтвердила, что Джемаль, которому наблюдатели приписывают авторство скандального материала, действительно стал фигурантом уголовного дела.
«Предварительным следствием установлено, что в сети интернет на сайте islamcom.ru от имени Юсуф Аль-Ийери в открытом для широкого круга лиц доступе опубликована статья «Роль женщины в Джихаде», в которой автор приводит примеры участия исповедующих ислам женщин в террористических действиях, в том числе против военнослужащих Вооруженных сил на территории Чеченской республики, и призывает читателей следовать их примеру», – говорилось в сообщении ФСБ.
Сотрудники спецслужбы ссылались на экспертизу института криминалистики центра специальной техники ФСБ, специалисты которой установили, что в «статье содержатся призывы к убийству большого количества людей путем совершения взрывов в рамках идеологической (политической) борьбы, а также заявления о признании практики терроризма, нуждающейся в подражании». Уголовное дело в отношении Тарасовой было возбуждено по статье 205 и статье 280 УК РФ (террористический акт и публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности)»207.
13 сентября 2012 года Мосгорсуд приговорил Татьяну Тарасову к полутора годам условного заключения. Впрочем, к этому времени она активно включилась в правозащитную деятельность в Дагестане, которая свелась к помощи «жертвам контртеррористических операций».
Представляясь сотрудником Дагестанской региональной общественной организации «Правозащита», Фатима-Татьяна пишет теперь такие тексты: «Еле передвигая ноги, она обходит свое разоренное хозяйство, недоуменно показывая нам следы бессмысленного вандализма... Развороченные шкафы, поломанные детские игрушки, разбросанные по затоптанным грязными ботинками коврам вещи и книги,.. которые не приглянулись контртеррористам. А приглянулось им немало – от ноутбука и DVD-плэйера до ниток в швейной мастерской и сумки одной из квартиранток с элитным женским бельем...
В коридоре второго этажа на стене – огромная свастика, нарисованная черным кремом для обуви... Женщины, наводящие порядок в доме, говорят, что во дворе на стенах тоже были свастики, но их уже стерли, торопясь избавиться от следов пребывания в доме людей в форме... Не знаю, как вам, но мне память моего пионерского детства подсказывает, как называются люди, которые врываются в твой дом, переворачивают его вверх дном и рисуют на стенах свастики, – в наших школьных учебниках их называли захватчиками и оккупантами...
В последнее время спецоперации в Дагестане проводятся почти каждый день. И все чаще и чаще нам сообщают о женщинах, которые гибнут в ходе проведения этих спецопераций. На этот раз женщинам удалось выйти из окруженного силовиками дома живыми и рассказать, что же из себя представляют новые методы борьбы с террором на Кавказе... Судите сами, способен ли такой контртерроризм стабилизировать обстановку в регионе»208.
Я не удивлюсь, если в следующий раз Тарасову привлекут к уголовной ответственности как пособницу террористов и дадут уже не условный, а реальный срок.
Журналисту Камалю-Антону Евстратову из Воронежа аналогично не посчастливилось получить судимость за экстремистские тексты. В 2007 году он, будучи студентом-историком, принял суннитский ислам после путешествия в Египет, а через год перешел в шиизм.
«Меня сразу заинтересовала арабская культура, и я решил, что обязательно буду ее изучать. Когда вернулся в Воронеж, познакомился со студентами из арабских стран, они начали меня понемногу учить языку. Параллельно я самостоятельно начал изучать ислам, сейчас уже читаю на арабском отдельные суры Корана. Родные отнеслись к этому довольно прохладно... Я нормально отношусь к христианству, но ислам показался религией, которая гораздо ближе мне. Я постепенно начал подумывать о том, чтобы принять ее. Через два года, в январе 2007-го, я принял эту веру. Большинство моих друзей и знакомых среагировали спокойно: мол, это твое личное дело»,– рассказывал он о причинах смены веры209.