От второго еще можно было закрыться, сбежать. От первого — нет.
Так что она выбралась из бараков повстанцев, прошла через все летные ангары, до самого конца, где ее бы никто не заметил, не узнал, и прикоснулась к Силе, убеждая пилота уйти с дороги.
Он ушел. Более того, ушел навсегда — той же ночью, он ушел так далеко, что потерял себя и связь с жизнью. Жаль, Рэй этого не узнала. Возможно тогда бы она попросила что-то другое.
Хотя откуда ей было знать. Сила внутри нее бурлила, взывала немедленно отправляться.
Небо было еще темным, рассветы здесь, на Тау-4, наступали поздно, и даже свет трех слабых солнц не мог разогнать страх в душах.
А еще ее знобило. Ноги дрожали. В голове шумела кровь.
Рэй знала, как это называется. Дезертирство? Нет, она просто отправлялась на поиски себя.
Рен никогда не говорил с нею. Не рассказывал ничего. Просто показывал. Делился чем-то более сокровенным, чем пара-тройка слов. Слова вообще ничего не стоили для Рэй, их она не воспринимала всерьез. Ни на Джакку, ни теперь.
Но картинки в ее голове были куда больше. Яркие. Красочные. Наполненные чужими видениями, они давали ощущения связи. Принадлежности к чему-то куда более важному, чем все остальное.
Рен показывал ей черное небо, усыпанное иглистыми звездами. Холодное и мертвое, оно напоминало его самого. Обрывки воспоминаний из детства — слабость, боль, страх и нежелание становиться самим собой. Тронный зал, пустой и безлюдный, с колоннами, напоминавшими какие-то громадные, чудовищные позвоночники.
Одна мысль о Сноуке, или о том, кем он был на самом деле, приводила Рэй в подобие благоговения, смешанного со страхом. Не важно, что благоговение было не ее, а Рена, тронный зал она запомнила навсегда.
И то, что с некоторыми врагами не стоит сражаться. От них нужно бежать.
Но почему же теперь Рена не было? Он не успел сбежать? Или же наоборот, решил сразиться со своим страхом лицом к лицу?
Повстанцы ничего не знали об этом. Для них Кайло Рен все еще был жив. Он оставался воплощением их кошмаров.
Для Рэй... он был внезапно погаснувшей звездой.
А еще Рен не оставил ей никаких карт. Или подсказок.
Все было слишком быстро. Очень уж внезапно. Так что оставалось идти по наитию. Как всегда, закрыть глаза и понадеяться, что она выдержит.
Только раньше это были мертвые корабли, исполинские чудовища из металла и проводов, погребенные под толщей песка. Тогда Рэй молилась, чтобы они смилостивились над нею и позволили уйти живой.
На что ей было надеяться, кого просить в этот раз? Пустой космос?
Дважды ее чуть не убили.
Первыми были из Ордена. Поймать шпиона в нейтральных водах всегда дорого стоило. За такое могли наградить. Возвысить. А если бы они узнали, что у них в прицеле ученица последнего джедая, ставки возросли бы до небес.
Подбитый корабль она все же увела.
Вторыми были свои.
Они не хотели вернуть Рэй. Прикончить дезертира — вот что было их целью.
Интересно, а Люк был среди тех, кто отдавал этот приказ? Знал ли он?
Теперь разницы больше не было.
Она же не могла заявиться на главный корабль Первого Ордена и потребовать выдать ей Кайло Рена для разговора. Или могла? Наверное, смелости бы не хватило. Ее подбитый истребитель точно не дожил бы до такого знаменательного момента, так что Рэй оставалось идти другим путем.
Разговорить мужчину было непросто. Особенно если он один из рыцарей Рен. Но вот покопаться в его голове оказалось довольно легко. И почему она раньше так не делала?
А ведь Рен, скорее всего, был бы доволен ею. Рэй начинала думать, как он. Поступать так, чтобы он мог гордиться ею.
Клубок спутанных мыслей был как скользкая змея, так и норовил сбежать.
Полеты на дальнюю границу, боль и смерти, кажется, одна или две взорванные станции повстанцев — и ни одного следа Рена. Как будто он исчез.
— Где Кайло Рен, твой хозяин? — спросила она снова.
— Какой хозяин? — билось в чужом мозгу. — У нас нет хозяина, кроме Верховного Лидера, мы служим ему и ему одному.
— Рен. Кайло Рен.
Но он не знал. Не помнил. В его разуме не было никого с таким именем и таким обликом.
Как будто она все выдумала.
И все же воспоминания были недостаточно чистыми. Там было кое-что еще.
Скелетные колонны. Длинные столбы, напоминающие позвоночники, уходящие далеко вверх, под не видимый обычному глазу свод.
Не простой корабль. Что-то древнее. Старше, чем повстанцы и их войны с Первым Орденом.
— Где это?
О, рыцарь Рен не хотел отвечать. Он готов был унести эту тайну с собой. Так и вышло.
В смысле, что он умер. Но он точно не знал, что Рэй не нужны были чужие слова. Им она до сих пор не верила.
Лохмотьев воспоминаний было вполне достаточно.
Наверное, когда-то здесь была жизнь. Цвета.
А сейчас не осталось ничего, кроме серой пыли, такой острой, что крошки ее царапали горло и заставляли кашлять кровью. И наполовину занесенных исполинских стел, вблизи оказавшихся оставленными храмами.
Полупрозрачные плиты, все украшенные изогнутыми стрелами сочленений. Как будто когда-то это было панцирем какого-то громадного насекомого, застывшего в камне.
Рен был тут.
Возможно однажды, когда-то. Об этом говорила ее кровь, ее ноги сами несли Рэй вперед, вглубь храма, где непроглядная темень смешивалась с застарелым страхом.
Его запах оставался на кромке ноздрей. Его страх — вот чем теперь разило от нее.
Он боялся. А она нет.
Рен забрал все за двоих, вот уж действительно смешно до смерти.
— Рен? — отзвуки голоса поглощала тьма, и сквозь нее даже фонарь пробивался с трудом. Наверное, стоило бы попробовать Силой, но Рэй не хотелось делать этого. Что-то предостерегало ее от такого шага — не смей показывать им, что ты можешь. Ступай тише, не смотри, не дыши...
Зал был бесконечным. Но затем все изменилось.
Позвонки, тянущиеся вверх, закончились. Их сменили коконы.
Мягкие, глянцевитые, покрытые сочащейся слизью. То, что жило внутри, вполне себе было реальным.
Коконы были связаны друг с другом. Толстыми жгутами вен, заполненных темной жидкостью. Сейчас, в полумраке, она казалась черной.
Дотрагиваться до них Рэй не стала. Отлично помнила Джакку. В таких, поменьше, рос молодняк зубастых песчаников. Они питались друг другом, чтобы остались только самые сильные. Те однажды пробивали свою скорлупу и выбирались наружу. Чтобы жрать там уже не себе подобных. А людей.
Пришельцы тоже были вкусными.
А таких коконов здесь была тьма.
— И что же ты тут забыл, Рен? — Рэй оглядывалась по сторонам, но что она могла увидеть?
На что надеялась? Что он покажется из темноты, вынырнет ей навстречу и встретит с распростертыми объятиями? Прошлая встреча закончилась печально. Вряд ли эта была бы другой. Даже если все изменилось.
— Где же ты?
Чуть позже, после тщательного исследования, оказалось, что некоторые из коконов пустые. Старые. Не выломанные изнутри, но разрушенные снаружи.
А потом под пяткой что-то хрустнуло.
Человеческие зубы. Тонкие, слабые косточки. Они казались целыми только снаружи, но стоило взять их в руку, и они рассыпались на осколки, точно изъеденные.
Как и пыль везде — лишенные всех питательных веществ.
Теперь Рэй видела яснее. Темные очертания под мягкой пленкой напоминали не суставчатые конечности и не пасть, полную острых треугольных зубов. А человеческое тело.
То, что жило внутри, оно ли питалось? Или питались им?
Теперь Рэй практически бежала за жгутами, опутывавшими сетью коконы. Мимо десятков и сотен мясистых пузырей. Из одного зала в следующий. Она не хотела вглядываться.