====== Awakening (Рэй/Бен Соло) ======
Комментарий к Awakening (Рэй/Бен Соло) Вообще-то это к Хэллоуину, и это по мотивам заявки из рейло-соо, но настолько “по мотивам”, что пусть лучше тут валяется)))
От старого городка прямо таки воняло смертью. Сшибало с ног, как говорил Финн, с опаской переступая черту, отделившую мир нормальных людей от «резервации».
Вообще-то у города было свое имя, Блэк Хиллз, Блэк Фоллз, что-то такое... Поди попробуй разгляди под слоем грязи и копоти. Но Рэй почему-то все казалось, что там написано Блад Фоллз. И это навевало, скажем так, совершенно нехорошие мысли.
— Как думаешь, там еще хоть кто-нибудь живой остался? — она покосилась на дорогу, занесенную осенней листвой — конец октября нагрянул как-то внезапно, вместе с ливнями, ржавчиной прелой травы под ногами и первыми заморозками. Но дело ведь было не только в листьях, ну, в них конечно тоже...
Просто дорога выглядела так, будто по ней уже лет пятьдесят никто не ездил.
Кое-где сквозь трещины в асфальте проросла трава, высокая, по щиколотку будет, и казалось, будто лес напирает на дорогу, собираясь сжать ее в тиски, пока она не лопнет.
— Понятия не имею, — Финн покачал головой и прошелся вперед, шаг-другой, пока Рэй не начала беспричинно нервничать. Нет, причины нервничать у нее были, только вот он-то вполне мог бы о себе позаботиться. И не боялся ни призраков, ни вампиров, ни самого дьявола. — Эй, иди сюда!
Он присел на одно колено и принялся выдирать клочья травы, отбрасывая их подальше.
— Вот.
Рэй могла бы и не наклоняться. Черт, да она за километр увидела бы этот знак, белые каракули на асфальте, заключенные в круг, выцветший, хотя вполне различимый.
Ей стало дурно. Всего на миг. Накатило, вместе с этим отвратительным запахом старой травы, преющей тут уже черт знает сколько.
— Ага, — протянула она стремительно слабеющим голосом. — Оно самое. О господи, мне надо...
Сесть. Упасть. Лечь навзничь, закрыть глаза и притвориться, что всего этого нет.
— Я сейчас, — она развернулась, держась так прямо, как это было возможно на подгибающихся ногах, и понеслась к обочине. Там, за деревом, старым как сам мир, изъеденным наполовину жуками, ее вывернуло наизнанку.
Завтрак и кофе.
Черт.
— Рэй? — донесся участливый голос Финна. — Ты в порядке?
— В полном, — она сплюнула себе под ноги, сожалея, что не может прополоскать рот. — В полном порядке, извини.
Нихрена подобного, дорогуша, кого ты обманываешь. Ты сейчас на ногах еле держишься, а всего-то из-за чужой мазни на асфальте. А что будет потом?
— Это они, Финн, слышишь? — Рэй выпрямилась. Вдохнула, а затем выдохнула, надеясь, что вместе с этим уйдет и страх. — Я уверена. На всю сотню процентов. Да ладно, на три сотни. Это они. Мы нашли их. Звони Лее.
По его лицу было видно, насколько он встревожен. Хорошо, хоть одного из них двоих испугать было не так уж и просто.
— Окей, — Финн вытащил из кармана мобильник и направил на знак, собираясь его сфотографировать, а потом отправить Лее.
Что до Рэй, ей запоминать эти символы — круг и внутри две развернутые, сломанные буквы ПО — было ни к чему. Они горели у нее под закрытыми веками ярким огнем, они сидели у нее в голове уже десять чертовых лет. Они ныли, зудели старым шрамом на коже, под лопаткой.
Первый Орден.
Черт.
Она не слышала, что Финн говорил Лее, так жестикулируя, будто она еще и увидеть его могла. Не слышала и о чем шел разговор с Дэмероном, наверное, единственным человеком, который принимал того со всеми его недостатками. И с работой, с которой он мог однажды не вернуться.
Все это время Рэй просидела в машине, разглядывая термос с остывшим кофе, зажатым у нее между коленей.
Психологи говорили, что во время приступов полагается держать голову как можно ниже и дышать глубоко, давая мозгу приток кислорода. И не думать о прошлом.
С последним выходило лучше всего, она просто никогда не вспоминала свое детство. Вот и все. Часть воспоминаний так просто и стерлась, за ненадобностью. Но кое-что она помнила очень хорошо. Запах крови, тяжелый, густой, покрывающий ее с ног до головы, одежду, всю пропитавшуюся красным, и чужие ботинки, черные, начищенные до блеска.
Кто-то сказал ей, что в глаза монстру смотреть нельзя. Иначе он узнает все. Вот она и смотрела, изо всех сил пялилась на чужие ноги, а вокруг нее раздавались крики и стоны умирающих людей.
Первый Орден не забирал всех, кого попало. Им были нужны особенные люди. Такой они посчитали и Рэй, раз оставили жить. Вместе с клеймом на спине. Почему не укусили сразу?
Она и не знала, Лее она сказала, что скорее всего ее посчитали слишком маленькой и слабой. Слабые не переживали инициации, сгорали за считанные минуты, даже без солнца.
Но что она не сказала никому, ни Лее, ни Финну, хотя он был ее настоящим другом, ни даже своим психологам, так это что она слышала голос.
Голос в голове, не выдуманный, каким обычно оправдываются за проступки дети. Этот голос сказал ей, что он найдет Рэй. Рано или поздно. Он сделает ее свободной. Нужно только немного потерпеть.
А потом...
— Рэй? — Финн вернулся, и вместе с ним в машину вполз запах гнили, такой отчетливый, что ее снова замутило. — Ты как?
— Нормально, — она проглотила кисловатую слюну и сцепила пальцы, чтобы они перестали трястись. — Уже лучше, правда.
— Точно? Я уже сказал, что тебе не по себе, что тебе надо назад, и что ты не обязана... Но Лея настаивает. Она хочет...
— Она надеется, что он все еще живой. В плену. Я понимаю, — взгляд ее скользнул на бумаги, устроившиеся на передней панели, выгоревшие от долгих поездок под жгучим солнцем. Фотографию на первой странице все еще можно было различить.
Бен Соло. Сколько лет ему было, когда его похитили? Пятнадцать? В два раза больше, чем ей. Он уж точно понимал, что к чему, так что должен был сопротивляться. Он мог бы сбежать. Или умереть, когда кровь в нем закончилась. Наверное, любое известие для Леи было бы лучше, чем ничего.
— Мы должны поехать.
— Но Рэй... Ты...
— Мы теряем время, Финн. Как думаешь, сколько нам придется трястись по этим колдобинам? Если будем сидеть и спорить, не успеем к закату.
Рэй расцепила пальцы. Они больше не дрожали. Как славно, а всего-то нужно было принять правильное решение. Смертельно правильное, как говорил последний психолог. И единственно верное.
Она могла бы прятаться под кроватью или в шкафу еще десяток лет, глотать снотворное и даже там снова слышать этот кошмарный голос, не похожий ни на женский, ни на мужской. Или пойти туда и покончить со всем разом.
— Я не хочу, чтобы ты считала, будто...
— Это мое решение, — когда она сказала это, стало намного легче. Даже зуд под лопаткой унялся. — Просто поехали.
А ведь когда-то, до того, как сюда пришли вампиры, и этому городку налепили маркий ярлык — резервация, он был самым обычным. Нормальным.
Здесь жили люди, много людей, и улицы были заполнены шумом, голосами, пением птиц. А сейчас все ушло.
Единственный звук, что она могла слышать, было гудение их мотора. Да еще шум в голове, тихий, напоминающий о волнах, накатывающих одна за другой. В этом шуме не было слов, но оставалось какое-то странное ощущение зова. Будто в мозгу застрял передатчик на запасной частоте.
И все же Рэй старалась не отвлекаться на него. Теперь она вела машину, старый, допотопный форд, выдержавший несчетное количество побегов и погонь, и старалась запоминать путь.
В Блад Фоллз дороги напоминали спутанный клубок пряжи. Один поворот следовал за другим, но до центральной дороги города они так и не добрались. Из-за знаков.
Их попросту не было. Все сняли, примерно в одно время, как подозревала Рэй. Когда пришли они.
Зачем вампирам знаки?
Они приходили словно потоп, нашествие саранчи. Они забирали себе город, вырезая ненужных людей, оставляя только сьедобных, а затем уходили. Оставляя после себя пустоту.