— Да ладно, никто же не узнает, — Кайло не собирался уходить отсюда, пока все не выяснит. Эта девчонка напоминала ему привидение, о котором не было ни слышно, ни видно, и вообще оно существовало только в его голове. Вместе с ее обнаженным образом, стоявшим под льющейся водой и улыбавшимся ему белозубой дьявольской ухмылкой.
— Нет, а сейчас сходи за Дофельдом. Мы должны договориться насчет поездки сегодня к вечеру.
— Куда? — Кайло старался, чтобы прозвучало это ненавязчиво. И почти не интересно.
— Нам в город надо. Меня вызвали....
Дальше можно было не слушать. Так что Кайло пропустил это мимо ушей, все это время думая о другом. Если сегодня Люка не будет, значит, кое-кому придется поворошить личные дела в его отсутствие.
А запасной ключик всегда находился за портретом Падме Скайуокер, приклеенный жвачкой к оборотной стороне.
Так что этим вечером он наконец узнает, что на самом деле случилось с Рэй.
Время для взлома он выбрал удачное. Дневное дежурство совершенно подкосило Хакса, и, проходя мимо его комнаты, Кайло услышал отчетливый храп, так что спокойно прикрыл дверь и пошел дальше. Пара санитаров на первом вполне знали, что иногда Рен любит выйти погулять в ночное время, покурить, побегать и размяться. И проводили они его легким кивком, снова возвращаясь к своему матчу по регби по телевизору в общей гостиной.
А в остальном, идеальная тишина.
Когда-то в детстве Кайло немного побаивался этого коридора. Мать, тогда еще вменяемая и не пилившая всех своими нотациями, рассказывала, что в кабинете, теперь принадлежавшему Люку, всегда сидел ее отец. И умер он там же. О разрыва сердца. Пережил свою жену на несколько минут.
Хотя теперь Кайло бы хотелось встретиться с его призраком. Может, потому что из всей их Скайуокеровской семейки только Энакин был нормальным.
Странно, но дверь была не закрыта. И из-под щели на полу растекалась лужа неяркого света. Как от настольной лампы.
Как будто там кто-то был. Но, немного поспорив с самим собой, Кайло все же решился, дергая за ручку и толкая дверь с ужасным скрипом.
Наверное, даже санитары на первом отвлеклись от своего регби.
За столом сидела девчонка.
Это было странно. И настолько непонятно, что Кайло слегка офигел. Она сидела, окруженная стопками бумаг, и перебирала их.
Записку о побеге? Этого не могло быть.
— Какого черта ты тут делаешь? — ему следовало скрутить ее и отнести в комнату. Или позвать Фазму. Или хотя бы тех самых санитаров.
— А ты? — она даже не подняла головы от своей работы, всего на мгновение останавливаясь, а затем снова принимаясь что-то вынимать из папок бумажки и аккуратно рвать их, складывая рядом. — Шпионишь за мной? Или... — вот теперь Рэй отвлеклась и посмотрела на него, — или за своим дядей? А, Бен?
— Чего? — эта девчонка была сумасшедшей. Чокнутой. Она даже не выучила его имя, хотя он несколько раз говорил ей. — Кто такой Бен?
— М-м-м, я думала, что он это ты. Но теперь полагаю, что я ошиблась, — Рэй выскользнула из-за стола, поднимая из стопки верхнюю папку и подавая ему ее. — Держи. Если тебе так интересно.
Это была не ее папка.
Нет.
Она принадлежала ему.
С его фотографией, вклеенной на первом листе, там, где Кайло выглядел ужасно — нескладный, лопоухий, носатый и угрюмый подросток.
И со здоровенным списком рекомендаций по лечению под нею.
Когда Кайло наконец дочитал до конца и отвлекся, чувствуя, что земля под ногами куда-то уплывает, она уже исчезла. И вместе с нею ее дело.
Наверное, в душе Кайло догадывался, что был несколько психом. Поживешь среди таких, и не таким станешь. Но если дело Бена Соло не лгало, то у него был целый ворох наследственных заболеваний. Таких, как у деда, задушившего свою жену из слепой ревности, а затем застрелившего себя.
И он застрял в этом доме навечно.
Хотя это и было всем, что у него осталось.
Старые стены, залитые мутно-белым, спрятавшие под собой завитки и узорность, яркость и красоту.
Рэй не была сумасшедшей. Она была умной. Отсутствие Люка Скайуокера было ее делом.
А еще сейчас она вытаскивала из камеры номер 28 треклятого Финна, открыв дверь ключом, который стащила у Кайло, пока тот пялился на свое личное дело.
Рен догнал их уже у ворот.
Она не могла уйти. Не могла оставить его тут. Но именно сейчас она это и делала, перелезая через ворота, следом за Финном, уже ожидавшим ее по ту сторону.
— Бен? — она видела его. В такой кромешной темноте можно было выколоть себе глаза. Или сломать шею. Но она его видела. — Бен, идем с нами.
— Рэй, даже не думай, — голос Финна был яростным. — Даже не думай брать с собой этого ублюдка. Да я ему сейчас сам шею сломаю!
— Просто идем. Ты сможешь. Сможешь оставить все позади. Если постараешься.
В ее глазах сквозило отчаяние вперемешку с надеждой. Опасное сочетание, для Бена же — смертельное. Потому что ему хотелось поверить ей.
— Я не могу.
— Ты сможешь, — она остановилась на самом верху, прижавшись щекой к острию ограды, по другую сторону, и тогда он понял, что клетки по сути не так важны. Главное, что остается внутри. — Я помогу тебе, слышишь?
Она была такой наивной, глупой, совсем юной. Она верила в то, что всем можно помочь. Даже ему.
— Не сейчас, — он отступил назад, потому что желание перемахнуть через ограду и скрыться в темноте было слишком сильным. Оказаться рядом с нею, поверив, что он тоже может быть свободным. Таким, какой была она с самого начала, решившаяся на безумную авантюру ради кого-то дорогого ей.
Мог бы он тоже быть дорогим ей?
— Эй... — Рэй уже спрыгнула в траву и смотрела на него по другую сторону облупившейся потемневшей от времени решетки. — Почему? — ее руки, тонкие, белые, все в синих пятнах от уколов, дотянулись до него, вцепились в одежду намертво. — Почему?
— Просто... уже поздно.
Она скривилась, повернула голову к Финну, маячившему уже поодаль, на границе темноты, среди деревьев. Закусила губу, словно принимая какое-то очень важное, но неприятное решение.
И отпустила его. Ухватилась за перила снова, подтягиваясь наверх, к нему. Обратно.
— Никогда не бывает поздно.
Лес зашумел, отступая назад, вместе с темнотой, вместе с криками Финна, оставляя их вдвоем по другую сторону клетки.
====== Sister (Бен Соло/Рэй Соло) ======
Комментарий к Sister (Бен Соло/Рэй Соло) Ну, как обычно, инцест, ревность и модерн-ау)
Её зовут Рэй и она его сестра.
Чертова потерянная сестра, внебрачный ребенок Хана, однажды и так некстати появившаяся на их пороге.
Все обожают её, особенно родители, и даже Лея — по сути, ей-то она никто, совершенно чужой человек — быстро оттаивает, глядя, как эта девчонка за обе щеки уплетает приготовленный ею слегка подгоревший омлет.
Конечно, вот ему никто не готовил завтраки, но сейчас Лея смотрит на нее с таким умилением, что на мгновение Бену становится дурно. Наверное, жалеет, что не Рэй ее ребенок, а он — сплошное разочарование.
— Убери локти со стола, — тихо шипит Бен со своего места, — и перестань так чавкать! — он вкладывает в слова всю свою ненависть и обиду, но эта девчонка только замирает и поднимает на него свои странные светлые глазищи. В них нет ничего, кроме непонимания.
Они так и пялятся друг на друга через весь стол, а затем Рэй делает то, чего он уж точно не может ожидать от этой соплячки, на десяток лет его младше и ровно на столько же слабее. Она скалит свои белые зубы, как животное, почувствовавшее угрозу. И собравшееся сражаться до конца.
— Бен! — одергивает его мать, будто это он во всем виноват. — Немедленно прекрати так себя вести! — не будь он таким взрослым, еще бы и затрещину ему отвесила, как обычно. И это злит еще больше.
Он швыряет вилку на стол, и по скатерти расползается жирное пятно, а Рэй снова выглядит так, словно ничего и не произошло, и только губы дрожат.