— Нет, Рэй.
Не для них. Не для него. По-за пределами Изнанки его ждал другой мир. Его ждал трон, корона из осколков планет. Весь Первый Орден зависел от него.
— Тогда вернемся, — внезапно она открыла глаза и глянула на него. — Наверх. Попробуем зайти оттуда.
То, о чем она говорила... было невозможно. Ни по времени, а Кайло примерно представлял себе, сколько его в запасе, даже сама возможность того, что им придется блуждать по коридорам снова, выбираться на поверхность, где мертвых преторианцев было не меньше, еще и та многорукая тварь... У них просто физически не хватит сил.
И все же, какой выбор был у него? Прыгнуть? Смотреть, как она умирает?
Ну уж нет.
Он отстранился от Рэй, нехотя разрывая объятие, наклонился за ее маской и вложил в руки.
— Я с тобой.
К счастью, выходов из убежищ было несколько, и когда Кайло выбрался наружу, из бесконечной духоты и затхлости коридоров, он почувствовал себя словно заново родившимся. Свежий ветер дул в лицо, принося с собой крошечные крупицы, царапавшие щеки до крови.
Это Изнанка, распадающаяся на глазах, бесконечно перестраивающаяся, пыталась избавиться от него. Что до Рэй, она точно знала, каково наверху, так что без слов натянула маску и полезла следом за ним сквозь завалы.
Когда-то здесь был дом, когда-то здесь был целый город, но сейчас над их головами растягивались тяжи камней и металла, лишь слегка напоминавшие каркас. Часть их парила в воздухе, не держась ни на чем, часть осыпалась вниз, вздымаясь облачками пыли.
Здесь не было ни темно, ни светло. Даже без солнца за облаками, небо сияло тревожным светом, серым. Съедавшим все цвета.
«За мной» прикоснулась к его рукаву Рэй и принялась аккуратно перепрыгивать через камни. Ей не мешала серость, она была привычна к ней, а вот Кайло дважды чуть не наебнулся, споткнувшись.
Так что очутиться на твердой земле он был очень рад, пусть она то и дело вздрагивала под его ногами мелкой рябью.
— Вон там, видишь? — Рэй пробормотала сквозь маску. Ее вытянутая рука указывала на восток, где сходились линии перекрестка. И куда — Кайло уже и сам не понимал, может, это ему только привиделось — уползла многорукая и многоногая тварь. — Там еще один вход. Я не хожу туда, теперь. Но надо. Ты выдержишь?
Время сжалось до пружины, готовой разорваться, в кобуре были два почти пустых бластера, остальные пришлось выбросить, потому что толку от них совсем не осталось. Лезвие вибро-меча сожгла ядовитая паутина, и теперь он ни на что не годился.
А еще он выдохся, чувствуя себя опустошенным. Словно из него высосали всю жизнь. Из-за щита, который отбирал Силу.
А у него был выбор?
— Ага. Если мы поднажмем, — пока он не свалится ей под ноги. Слишком унизительно, чтобы быть правдой, и все же это было так.
Пустыня уже распадалась на глазах, выстраивая поверх новый город, из стекол и металла, из прозрачных — пока что — стенок, из линий, прячущихся за небесами.
И там, возле самого входа, у двери, затянутой скользкими жгутами, была та тварь.
Ждала их, совершенно точно зная, что они придут.
— О неет, — застонала Рэй приглушенно. — Только не он, только не снова.
— Что не так? — она провела его сквозь ад, даже не поморщившись. Она убивала преторианцев с жаждой ненависти, застывшей в глазах. А сейчас... она боялась?
— Его нельзя победить, — она дернулась, перехватывая поудобнее свой посох. — Он... Я создала его. Сама. Когда я попала сюда, я испугалась. Что у меня никого не будет. Ты обещал мне, но рядом тебя больше не было. Только преторианцы. Они хотели научить меня Силе, они... они долго старались. По-всякому, — ее маска была спокойной, гладкой, но от слов тянуло болью, жгучей и острой. — Сноук разрешил им делать со мной все, что угодно. И тогда я создала его.
Она отвернулась, глядя куда-то в сторону, и голос ее, стиснутый маской и горечью, казался почти неживым.
— Я думала, что он будет, как ты. Или даже лучше. Но, похоже, у меня не вышло.
— И что нам делать? — он стоял так близко, что мог бы дотянуться до Рэй. Прижать к себе. Позволить стоять, как тогда, под землей. Просто стоять, ничего не делая, ни о чем не думая. Делясь болью. Но не стал. Она не позволила.
— Я отвлеку его. Ты пройдешь. Как тебе план? — Кайло мог бы поклясться, что сквозь слезы она улыбнулась. Совсем невеселой улыбкой.
— Мы пройдем вместе, — и он протянул ей ладонь с вытянутым мизинчиком. Клятва навсегда. Старая добрая клятва. — Идет?
Она долго стояла и смотрела на него, а затем вытянула ладонь навстречу.
— Идет.
Вблизи монстр выглядел еще ужаснее. Старые куски плоти почернели, распухли, скрюченные пальцы, казалось, собирались ухватиться за горло и подтащить к себе. И этот звук, шуршание множества костей, был невыносимым.
Чтобы его не вывернуло наизнанку, Кайло пришлось пожертвовать рукавом рубахи, увязав вокруг лица. И он следил за тем, как со своего места к туше подбирается Рэй. Она была тихой, бесшумной, она была мягкой словно вода или тень, и она, он мог поклясться, даже не дышала, чтобы не выдать себя.
Если у нее было сердце, оно тоже не билось в тот момент.
План был прост. Отвлекать его по очереди, позволяя другому пробежать чуть дальше. Шаг за шагом, кусок за куском, и так до двери.
То, что тварь пойдет за ними, Кайло прекрасно понимал. И то, насколько она была быстрой. И смертельно опасной.
Но другого выхода у них не нашлось.
И когда Рэй внезапно выпрямилась, выставляя себя из серого полумрака, замахнулась, позволяя серебристому лезвию вонзиться в мертвую плоть, когда она громко вскрикнула, привлекая внимание твари, он немедля рванул с места.
Добрался до нового укрытия и выглянул из-за него.
Теперь была его очередь кричать.
Это напоминало старые игры с маленькой Рэй. Не в прятки, в салки. Они гонялись друг за другом, изображая войну не на жизнь, а на смерть.
Вибро-нож он пока приберег и пальнул из бластера.
— Эй, тварь! Иди сюда! — Кайло замахал руками.
Он видел, как она бежит, как несется изо всех сил, ловкая, напоминающая метеор. Это была все еще его Рэй, выдуманная? Или он всегда знал, какой она станет однажды?
— Назад, иди ко мне... — Рэй засвистела, захлопала в ладоши.
— Иди ко мне...
Жаль, что это не могло продолжаться вечно. Их везение.
Когда бластер заклинило, Кайло даже не сразу понял, что произошло. Он выстрелил снова и снова, но заряды закончились, и вместо привычного жужжания раздался недовольный писк. Эта смертельная игрушка в одно мгновение стала бесполезной.
— Нет-нет-нет! Рэй! — он заорал, понимая, что не успевает раньше твари. Та настигла Рэй и вцепилась десятком скрюченных рук, потащила, прижала к себе.
— Рэй!! — у Кайло оставался всего один меч, выщербленный. — Держись...
До двери оставалось всего пара шагов. Как раз, чтобы выхватить Рэй из множества когтей, кромсая поврежденным лезвием гниющую плоть, тащить на себя изо всех сил, надеясь, что она не умрет из-за боли. И буквально зашвырнуть ее внутрь темного коридора убежища.
А самому подпереть дверь снаружи.
И, о Сила, нет, Кайло не собирался сдаваться. Он никогда не хотел умирать.
Он не помнил, когда одна боль сменилась другой. Из оторванной руки, выкрученной из суставов, треснувшей по кости, хлестала кровь.
Крови — и вони — было так много, что он мог задохнуться. Держался на волоске, перерубая бесконечные руки, тянущиеся к нему.
Одна впилась в горло, вдавливая кадык. Другая рвала шею и плечо, впиваясь в кожу. А он все пинался, дергался, чувствуя себя точно увязшим в паутине.
А затем небо само треснуло, осыпаясь осколками, и сквозь трещины просочилась, полилась внутрь Сила, чистая, переполняющая разум и тело.
Последнее, что он увидел перед тем, как свалиться в забытье, были глаза Рэй. Налившиеся тревожной желтизной, ослепительно яркой и видной даже сквозь маску.