— Эй, Рэй, — как-то резво он поймал ее за руку и потянул на себя, и она понять не успела, когда это оказалась на нем, оседлав бедра и упершись свободной ладонью в грудь. — Поцелуй, и мы...
Ох ладно, она могла бы обманывать других, но не себя. Бантова лепешка дерьма, крифф ему под задницу, она хотела этого.
И Рэй наклонилась, мазнув кончиком носа по его щеке, потеревшись лицом о колкую щетину, и лизнула по верхней губе, приветствуя.
Их странная манера здороваться, ее, если быть точнее. Она лизнула снова, пробуя на вкус соленый пот со впадинки над губой.
Не успела, он впился в ее рот раньше, жадно застонав, немедленно втиснул язык между зубами и полез дальше, дотрагиваясь до нёба.
Потянул на себя, шаря руками по телу, точно не знал, куда бы их пристроить, или, может, просто хотел запомнить всю.
— Ты просто кошмарная лгунья... — прошептал он между поцелуями. — Ты каждый раз говоришь одно и то же... А потом... — Кайло дернул за плечо, подминая под себя, и навалился сверху беспощадной глыбой, не способной сдвинуться, даже завопи она во все горло.
— А потом делаешь это... — он ласково боднул ее, а потом принялся стягивать шлейки майки, собираясь впиться в ее плечо и оставить там парочку синих следов, как обычно. Пометить своей.
— Что... — Рэй прошептала, потому что воздуха на остальное и не было.
— У тебя одной получается свести меня с ума больше, чем у остального мира, сумасшедшая маленькая...
Ему пришлось прерваться, чтобы все же прикусить ее шею, терзая по очереди то зубами, то влажным языком, зализывая синяк. И это было так приятно, что Рэй тихо застонала и еще больше отвернула лицо, подставляя плечо для нового укуса.
— Ты могла бы... — Кайло снова завел свою шарманку. Но нет, кажется, не о возможности присоединиться.
Если и было там чему соединяться, то совершенно другому.
Его пальцы добрались до ее живота, оглаживая его и выступающие косточки. Скользнули ниже, дразняще, и тут же убрались, когда Рэй вздрогнула.
— Попроси меня... — его ладонь спустилась ниже, накрывая лобок под тканью брюк. — Только попроси, и я...
— Пожалуйста? — о чем она вообще просила? Пощадить ее и дать уйти, не потеряв остатки гордости. Взять ее и покончить с этим безумием. Прекратить свои попытки заменить ее кем-то более достойным короны.
— Хорошая девочка, — но Кайло дал только одно. Себя.
Он раздевал ее медленно, наслаждаясь видом обнаженной кожи, восхищенно присвистнул, собирая ее груди в чашки ладоней и сминая. Нетерпеливо заворчал, избавляя Рэй от тесной, неудобной одежды.
— Это тоже лишнее, — и даже ее обмотки на руки он тоже стянул, а затем подмигнул, явно что-то задумав.
— Руки, Рэй.
Она нехотя протянула ему оба запястья, с сожалением оторвавшись от его задницы, и Кайло тут же связал их. Так, чтобы никак не получилось освободиться. Завел руки за голову и протянул свободные концы за спиной, обмотав каждый вокруг ее бедра.
Теперь Рэй не могла и пошевелиться, чтобы не вывихнуть себе что-нибудь, но Кайло был доволен. Она лежала перед ним беспомощная, зависимая от любой его прихоти, и краска залила ее лицо.
— Ты не...
— Я не — что? — Рен сжал в пальцах ее сосок и слегка потянул, заставляя Рэй взвизгнуть.
— ... не посмеешь... Ты не... Оххх! — она захлебнулась стоном, когда он все же посмел. Даже толком не раздевшись, только приспустив штаны, разом вошел в нее до упора.
И несмотря на то, что она была наполовину призраком, возникшим из пустоты благодаря Узам, это ощущалось так... по-настоящему.
От каждого его рывка, ткань натягивалась, нещадно стискивая запястья, добавляя к нытью внизу живота нотку боли.
Мир сузился до его глаз, уставившихся на нее так, будто Кайло собирался испепелить ее взглядом, золотистых. Светящихся ситховыми бликами, и по Узам потекло чистое наслаждение. Из его разума, через его тело, вбивающееся в Рэй, прямиком вниз. К месту, где они были ну почти единым целым.
Она застонала во весь голос, уже толком не зная, рыдает ли или это пот, щекочущий щеки влажными дорожками, выгнулась, и полоски вгрызлись в кожу, вызывая новый приступ боли.
Это было очень... в его стиле. Заставить ее кончить первой, будто нетерпеливую девочку, а самому скатиться и улечься рядом. Его набухший, влажный от смазки член, все еще стоял, поддразнивая — выдержишь еще один раунд, малышка?
— А теперь... — Кайло аккуратно распутал ткань, позволяя Рэй вытянуться во весь рост рядом, выдохнул и посмотрел на нее, лицо серьезное, с таким сообщают о смерти или конце света. — О том, зачем ты пришла. Я собираюсь жениться, Рэй. И тебе придется...
Остальное она уже не слышала. Рванулась из пут, из Уз, раздирая их в ничто, и оказалась на полу крошечной каморки. Все еще голая, в обнимку с перенесшейся обратно одеждой, и вся в слезах.
— Криффов ублюдок...
— Она в порядке?
Как она может быть в порядке, ведь этот ублюдок ее просто выбросил из жизни?! Я-то думала, они кровные враги, связанные одной цепью, там... А вышло что? Что ему похрен! А она, между прочим, уже третий день как в той каморке. Все сидит и плачет! — голос Роуз разносился по всей базе, и Рэй могла его слышать даже в медитативном трансе или заткнув себе уши ладонями.
От этих воплей и, хуже всего, от осознания правды было никуда не деться.
Он действительно решил найти себе новое дело. Сперва получил трон Сноука, затем восстановил империю деда, а между делом слегка позабавился.
Узы Рэй держала закрытыми наглухо. Было б лучше от них избавиться, но такое оказалось не под силу и призракам Силы, с которыми поговорил Люк.
И все равно сквозь них сочился чужой гнев, каким-то образом проникавший в ее сны. Рен бушевал. Негодовал. Молча!
Или это она его больше не слышала.
— Рэй! — стукнул в дверь Финн. В отличие от его девушки он был куда тактичнее. И тише. — Ты не можешь сидеть там вечно. Тебе придется принять это. Ты... ты... — он подбирал слова. — Ты свободна!
Можно подумать, ее это каким-то образом должно было порадовать.
— Нет! Ты не понимаешь, просто... уходи! Вы все уходите!
Ее разум был разрушен. Криффов Рен, ублюдок такой, чтоб его сарлакки сожрали, умудрился испортить все одним предложением. Хуже, чем то, где он дарил ей корону и трон. Тут же он просто забирал все обратно, абсолютно все, включая их вражду.
С новой императрицей смысл в мелких стычках, угрозах надрать друг другу задницы, пропадал. Смысл ненавидеть друг друга пропадал. И спасать от чужих бластеров, прикрывая собой.
Она могла оплакивать это вечность.
Вечность закончилась вечером этого же дня, когда Рэй, уже слегка поуспокоившись, словно в трансе расцарапывала пол рядом с ногами старым вибро-ножом. Тот шипел и плевался искрами, почему-то напоминая о глазах Кайло. Золотых.
Сначала за дверью слышался какой-то гвалт, крики, потом кто-то барабанил изо всех сил, умоляя ее выйти, чтобы не пострадали остальные...
И наконец она треснула, пошла тонкими полосами, а ведь неплохая дверь была, если подумать, но Рэй смотрела на это все безразлично.
В проеме стоял Кайло Рен. Черный, злой, такой разъяренный, что на мгновение она забыла, как дышать, и икнула от страха.
— Ты... — рявкнул он, и на заднем плане затряслась Роуз, прижимавшая ко рту руки. — Ты... маленькая... Рэй, — он выдохнул и одним рывком оказался рядом, поднимая ее на руки и прижимая к себе. — Я убью тебя, если еще хоть раз поступишь так! Я сломаю твое костлявое горло, я выжгу все твои бестолковые мысли, я тебя... Зачем ты сбежала?
— Я... — Рэй прислонилась щекой к его тунике, теплой и шершавой. — Я больше не буду, — это оказалось мучительнее, чем хотелось. Признать, что он ей тоже нужен. Что во всем этом кошмаре он был самым ослепительным пятном. — Я перееду в твой треклятый Корусант и больше не буду учить новых падаванов. Приму звание рыцаря Рен, ты только... только не женись.
Иначе как ей будет прикрывать его задницу, вытаскивать из передряг и дразнить бантой в посудной лавке...