— Пришлось что? — песок доходил ей уже почти до горла, и Рэй прекрасно понимала, что последует за этой пыткой. Еще одна. Все будет снова и заново. Пока ему не надоест смотреть, как она задыхается, и он просто позволит ей умереть. Все, что она могла, это отсрочить свою смерть.
— Пришлось занять твое место, — его голос прозвучал у самого уха, и она судорожно мотнула головой, понимая, что все это только кажется. И что Рена здесь нет.
Так вот в чем было все дело. Месть.
— А потом ты бросила меня. О, я прекрасно помню тот взгляд. Отвратительный, полный сожаления.
— Нет! — чтобы не задохнуться, ей пришлось тянуться наверх, стараясь вынырнуть из моря песка, цепляясь за гладкие стеклянные стенки. И смотреть на его лицо, размытое и искаженное, по другую сторону. — Я хотела найти тебя.
— Вранье, Рэй. Ты бросила меня, — его голоса было слишком много, и он превратился в гром, разрывающий голову изнутри.
Этого она не могла выдержать.
— Я любила тебя, придурок! — Рэй уже не знала, кричит она или сипит, потому что во рту нет места воздуху, или просто оглушительно громко думает. — Я не стала бы бросать того, кого люблю!
Она надеялась, что он останется. Что даже с проклятьем Кромешника и его ужасным даром он все равно сможет остаться с ней. И ей было плевать на все.
Песок прекратил сыпаться.
Рен вытащил ее оттуда, удерживая силой кошмаров, отзывавшихся ледяными иголками прикосновений, и опустил на пол рядом с ним.
Рэй закашлялась, отплевываясь, понимая, что какое-то время песок она будет ненавидеть больше смерти. И даже больше идиота, который мог представить себе, что она его бросит.
— Идиот, — вот и все, что она смогла выдавить из себя, пытаясь сжаться, потому что одежды на ней волшебным образом не возникло. И плащ он с себя тоже не снял. Оставляя ее обнаженной, словно в отместку.
Оставалось делать это самостоятельно.
Она привычно вытянула руку, собираясь подтянуть к себе свои вещи с помощью Силы, но ничего не произошло. Ощущения были такие, словно ей дали под дых.
— Что?! — она же была Госпожой Снов, в конце концов. Куда делись ее способности? И Хлыст?
— Я же сказал тебе, теперь это место мое. У тебя здесь нет никаких прав, Рэй. И Силы тоже, — Рен хмыкнул, оглядывая ее обнаженные ноги и плечи — все то, что она никак не смогла спрятать под ладонями. — Так что можешь и не стараться.
Он над нею издевался. Этого нового Бена она уже почти ненавидела.
— Ну что ж, прекрасно, — у нее не было больше вариантов. Кроме одного.
Рэй медленно и неловко поднялась на ноги, переставая прикрываться руками, потому что он и так все отлично видел, и пошла к своей одежде. Позволяя ему следить за нею взглядом. И каким бы монстром он ни стал, а слегка покраснел как самый обычный человек.
Ничего не произошло. Пошел он к черту. Вот идиот, — про себя проклинала она этого придурка, пялившегося на нее во все свои желтые глаза.
Противная одежда словно была на его стороне, потому что натягивалась с трудом. Но все же Рэй с нею справилась, сама сгорая со стыда.
К Рену она повернулась уже тогда, когда справилась с собой, принимая самый безразличный вид.
— И что дальше? — теперь, даже закрытая с ног до головы, она все еще чувствовала себя раздетой. Из-за его взгляда, в котором под мнимым безразличием и превосходством, тлел голод. — Убьешь меня? Или засунешь в Колыбель снова?
Рэй язвила, чувствуя себя слишком беззащитной. А она терпеть не могла быть такой. Слабой.
— Нет, зачем же, — теперь, когда в его глазах она видела только кромешный мрак, сложно было предугадать следующие действия. Рен вполне мог запихнуть ее в часы и держать там как свою пленницу. До скончания веков. Или убить. — Ты моя гостья, Рэй. Идем.
А он обжился в храме. Теперь это был его новый дом. Вполне понятно почему. Там, где днем сияет ослепительный свет, ночью полным-полно прохладного мрака.
Ну и Колыбель. Она притягивала его не меньше, чем ее. Давая ложное ощущение всемогущества, потому что никто из них: ни сама Рэй, ни Рен, не смогли бы управлять часами.
На старый трон, принадлежавший какому-нибудь царю, он уселся бесцеремонно. Закидывая ноги на каменный подлокотник.
Ей он сесть не предложил. Наверное, чтобы она чувствовала себя маленькой и ничтожной перед его темнейшим величеством. Ну, надо же, в чем-то Бен все же не изменился.
— И чего тебе от меня надо? — Рэй выпрямилась, не собираясь изображать из себя сломленную и покорную рабыню.
— Ты же хотела, чтобы я не трогал твоих друзей, так? — Рен смотрел на нее искоса, играясь со своей маской-шлемом, вертя его в руках и заставляя исчезать черной дымкой, а затем появляться снова. Показушник.
— Да, — и ради этого она была готова на все. Почти.
— Останься. Вместе со мной. И я притворюсь, что мне не скучно. А ты притворишься, что тебе весело.
Он хотел, чтобы она что? Осталась? Вместе с ним? Хотя Рэй была до сих пор не уверена, что произойдет, если она скажет нет. Возможно что-то нехорошее.
— А если я не захочу? — она сощурилась, пытаясь незаметно осмотреться. Вдруг ей придется уносить ноги и немедленно.
— Тогда я убью всех, — Рен улыбнулся. — И тебя тоже, только в самом конце. Чтобы ты смогла посмотреть.
Это было полным безумием. Решиться на такое? Она не могла. И все же, если они хотят сохранить мир, ей придется.
— И да, Рэй, — Магистр Кошмаров развалился на троне, барабаня по подлокотнику. — Ты должна сделать это добровольно. Чтобы мне не пришлось снова сажать тебя за стекло.
— Я сделаю, — у Рэй больше не было вариантов. Здесь и сейчас она не могла даже волосок с его головы сорвать, не то, что хорошенько всыпать или погрузить в сон. Больше не было Ледяного Бена. А Кромешник и сам был сном. Кошмарным и отвратительным, но, по сути, точно таким же, как и она.
— Пообещай, и я верну тебе хлыст, — он прекрасно знал, что она никогда не нарушала свои обещания. Клятвы Рэй оставались в силе до ее смерти.
— Я обещаю, как Госпожа Снов, что не причиню тебе вред. И останусь тут добровольно. А ты пообещай, что не станешь затевать новую войну со мной и со всеми нами. И что ты вернешь мне обратно мою Силу, — Рэй прекрасно знала, что если она останется тут, но не сможет создавать новые сны, весь этот мир рухнет. Никакой войны и не понадобится, потому что люди, потерявшиеся в собственных кошмарах, поубивают друг друга самостоятельно.
— Идет, — сразу же согласился Рен, ухмыляясь. Барабанить пальцами по подлокотнику он перестал, складывая ладони перед собой, — знаешь, что самое интересное?
— Что? — вот теперь появилось ощущение, что он каким-то образом ее обдурил. А она попалась как самая последняя идиотка.
— Я и не собирался воевать. А смысл? Зачем мне забирать все сны и оставлять тебя страдать? Или еще хуже, сражаться с твоими друзьями. В мире достаточно снов для нас обоих.
— Но тогда зачем… — она не могла понять. Зачем ему весь этот спектакль, если он не собирался угрожать ей. И пообещал вернуть оружие. И Силу. — И что ты задумал, Рен?
— Я всего лишь хотел тебя. И вуаля! Ты здесь, по своей воле. Наслаждайся.
Вместе с его последними словами Сила вернулась к Рэй, наполняя тело знакомым ощущением теплоты и сонливой тяжести. Но сам Рен исчез. Оставив вместо себя только пустой трон.
Наверное, когда-то Кошмары были людьми. Только совсем давным-давно, потому что воплощаться у них почти не получалось. Только черная дымка, внутри которой шевелились и проглядывали человеческие очертания. Один из них привел ее в покои, скорее всего когда-то служившие алтарной комнатой.
И исчез, не сказав ни слова. Похоже, у Кромешника и его слуг была одинаковая отвратительная привычка.
Она не могла тут жить. Не могла же она провести всю оставшуюся жизнь под землей, давясь затхлостью и пылью доисторического храма, спать на камне и еще придумывать хорошие сны. Отвратительно.
В следующий раз, когда ей доведется увидеть Рена, а он появится, и в этом Рэй не сомневалась, раз ему так хотелось ее общества, и тогда она выскажет ему все.