— Но я вроде не… — Рэй глянула наверх, где над ее головой свод сходился аж на третьем этаже. Убирать тут все? Об этом речи не шло.
— Вы будете смотрителем, если согласитесь на эту должность. Вы должны обеспечивать порядок и красоту в доме. А дом отблагодарит вас.
Эта женщина несла какую-то чепуху, причем с вдохновенным видом, будто этот дом был живым, как минимум.
Рэй нервно засмеялась:
— Ну, я надеюсь, не метелкой мне мести придется, нет?
— Смотрите сюда, милочка, — и риэлтор придвинулась к ней, обдавая запахом какого-то недешевого, но все равно неприятного парфюма. — Видите эту строку? — ее палец пригвоздил строчку к бумаге.
Там черным по белому было написано — Ухаживать за домом.
— А теперь смотрите сюда, — и женщина перевернула страницу, открывая ту часть, где указывался ее гонорар.
— Ого! — теперь Рэй была готова мести метелкой и вылизывать дом до последней соринки. — Это за сколько? За полгода? — она за три года столько денег бы не заработала.
— Нет. Это за месяц. А если вы тут продержитесь все шесть, то представьте себе, какая сумма вам перепадет.
Если эти пять нулей, следующих за цифрой, умножить на шесть…
Рэй вздохнула:
— Где подписывать?
Она была готова на что угодно. Теперь да. Жить в одиночку в старинном особняке, далеко от города? Да запросто. Убирать тут и стричь газоны? За такие деньги сколько угодно. Она и цветы посадит, и занавески перегладит.
— Вот здесь, — и риэлтор передала ей увесистую связку ключей. Часть из них были вполне себе современными, магнитные замки и все такое, но вот половина из них словно вышла из какого-нибудь фильма про средневековые замки. Здоровенным ключом с ладонь, например, можно было убить человека.
— Вот эти от верхнего этажа, — и риэлтор кивнула на украшенные узорчиками железные ключи. — Там давно уже никто не был, так что ходите осторожно. Мало ли…
— Мало ли? — что с ней могло случиться. Неужели там было что-то…
— Ну, просто дом старый, и если первые этажи хозяин содержит в полном порядке, то с верхним просто беда. Пару лет тому делали ремонт, но так и не закончили. Строительного мусора полно, не пораньтесь, хорошо? — ах вот о чем она говорила.
— Я буду очень осторожна, обещаю, — Рэй накрыла ладонью руку риэлтора, забирая связку и чувствуя, до чего же ключи были холодными. — Еще какие-нибудь требования?
— Всего одно. Никого не водить. Вообще. Здесь должны быть только вы. Хозяин не любит, когда в доме посторонние.
— Но его же здесь нет. Ведь так? — за всю беседу Рэй не услышала ни одного постороннего звука. Дом был абсолютно и совершенно пустым. Чистым и сверкающим отполированными до блеска перилами, но при этом тихим.
— Хозяина здесь нет. Но он устанавливает правила, и было бы очень нехорошо, если ему доведется приехать в какой-нибудь неудачный момент, когда вы закатите тут вечеринку. Потому что в этом случае вы не получите ни цента. Даже за те дни, что уже отработали. Это ясно?
— Даже более чем, — Рэй покосилась на дом. Это настоящее кощунство никого сюда не пускать. Но раз хозяин решил, значит, так решил. — А как насчет продуктов? Мне же надо что-то есть?
— Раз в неделю заезжает Финн. Хороший парнишка. Веселый, так что вы с ним поладите, — женщина улыбнулась, что было полной неожиданностью. — Хотя он тоже не должен оставаться на ночь. Это правило касается и его, — она посерьезнела.
— Да-да, никого не пускать на порог, — пробормотала Рэй. Ее будущая карьера уже виделась ей во всех красках — она стоит с метлой и отгоняет всех подальше от порога этого странного дома.
— Ну что ж, тогда я поеду. Удачи вам, Рэй. Надеюсь, вы прочитали контракт полностью, но в случае чего вы всегда можете свериться со списком своих обязанностей. Он будет на столе в вашей комнате.
— Спасибо, — удача ей еще пригодится. Рэй еще раз обвела взглядом здоровенный второй этаж, выходивший на парадную лестницу в виде галереи с портретами, и представила, что за всей этой красотой необходимо ухаживать.
Дом был безумно красивым. Сразу было видно, что строительство его шло в несколько этапов, потому что нижний этаж сейчас полностью переделали, и он сверкал новехонькими стеклопакетами, бесшумными дверями на колесиках, а еще полностью обновленной сантехникой. Гостевой это был туалет или так, для своих, но Рэй впервые мыла руки в месте, которое было больше всей ее квартиры.
Что до второго этажа, там ремонт, похоже, пока что не планировался. Старинные французские окна, с кружевными рамами, дубовые доски на полу, вытертые и потемневшие от времени, но натертые до блеска. И старинная мебель.
Настолько старинная, что Рэй с опаской присела на собственную кровать. На такой точно убили какую-нибудь королевскую особу.
Балдахин, резные столбики, украшенные пузатыми ангелочками, и столько подушек, что из них можно было выстроить домик.
— Ого, — Рэй провела рукой по покрывалу. Шелк. Когда она еще спала на шелке? Вернее, не так. Она вообще когда-нибудь спала на шелке? Ну, конечно, нет.
Странно, но покрывало не было пыльным, или ветхим. Здесь все словно специально подготовили к ее приезду. Хотя такой вариант казался еще более смешным, чем если бы тут водились призраки-горничные.
Призраков-то Рэй никогда не боялась.
— Ну ладно, — она поднялась с постели и принялась раскладывать вещи по полкам. Нужно управиться до вечера, потому что и переодеться во что-нибудь удобное не помешает, да и неплохо бы взглянуть на дом целиком.
Потому что Рэй ни капли не сомневалась, что секретов в нем столько, что и за жизнь не разгадать.
В конце концов, остановилась она на старой и удобной одежде. Ну вот кому помешают ее растянутые штаны и майка, творчески заляпанная пятнами Роршаха? Правильно, никому.
Но за дверь она скользнула все равно с опаской. Держась за свой мобильник как за спасательный круг.
Сейчас, в полумраке, второй этаж с его золочеными люстрами через каждые пару метров, казался жутковатым. Того и гляди, из-за угла что-нибудь выскочит.
— Да ладно тебе, идиотка, — оборвала себя Рэй, жалея, что не может выдать подзатыльник, — хватит придумывать. Это теперь твой дом. На ближайшие полгода. Лучше тебе с ним подружиться.
В галерее было еще страшнее. Наверное, все из-за статуй, укрытых покрывалами. Их здоровенные фигуры, замотанные в белое, казались угрожающими. И словно живыми.
Хотя хуже статуй были портреты. Вот уж кто следил за ней в прямом смысле. Их глаза были специально нарисованы так, чтобы следить за живыми людьми с любой позиции.
Да и выглядели портреты совсем не дружелюбно.
— Кто вообще додумался рисовать вам такие злобные лица, а? — Рэй подошла к центральному, на которой был изображен постаревший, хоть еще вполне себе интересный мужчина. Шрамы украшали его лицо, хоть портили даже не они. А выражение надменности и какой-то брезгливости. Как будто перед ним был какой-то микроб в лучшем случае. Мошка, которую можно было запросто прихлопнуть.
Надпись на табличке гласила — Энакин Скайуокер.
— М-м-м, — кажется, именно эту фамилию она видела в контракте. — Так вот ты какой, хозяин, — и Рэй чуть отступила назад, чтобы полюбоваться картиной полностью. Такому дому вполне подходил такой хозяин. — Надеюсь, мы с тобой не встретимся.
По соседству с Энакином красовалась женщина, в волосах которой были, наверное, настоящие алмазные звезды (такие дамы побрякушек не носили). Выглядела она печально.
Падме Скайуокер. Жена Энакина.
В отличие от своего мужа нарисована она была молодой. И портрет ее был только один.
Близнецы в одинаковых белых одеждах, даже не разберешь, кто из них мальчик, а кто девочка. Бородатый мужчина в дорогом костюме и подобии плаща, как минимум от какого-нибудь кутюрье, а в руках украшенный драгоценностями меч. И мальчик с угрюмыми черными глазами, прячущий за спиной свою левую руку, выглядящий так, будто собирается укусить художника.
Жуткие. Все одинаково жуткие. И очень реалистичные.