— Я тебя не боюсь, — и она подскочила, понимая, что если не сейчас, то вообще никогда, одним махом добежав до двери и захлопнув ее. Прижимаясь с другой стороны и прислушиваясь.
Тишина.
— Ну и ладно, — выходить наружу Рэй не решилась бы сейчас ни за какие богатства мира. Даже с шестью нулями на чеке. Так что просто подперла дверь стулом и легла обратно в кровать, накрываясь с головой.
-Я тебя не боюсь, — прошептала она, успокаивая саму себя. — Я тебя не боюсь.
Больше снов она не видела.
В утреннем свете вчерашние ночные кошмары показались ей совсем глупыми.
— Ну и бестолочь же ты, Рэй, — она посмотрела на свое отражение в зеркале с помятым и невыспавшимся лицом. — Вспомни, хуже призраков, которых не существует, есть только люди.
За дверью ничего не было. Да и к ней никто больше не рвался.
Рэй специально подергала ручку двери и обнаружила, что если не защелкнуть до конца, то через какое-то время порыв воздуха откроет ее.
— Один только хороший вопрос — откуда тут ветер? — она даже рамы все проверила. Неоткуда ему было взяться.
Но, может, он шел с третьего этажа?
— Нужно проверить и там, — решила она. — После завтрака обязательно.
Третий этаж являл собой нагромождение досок, плит и кирпичей еще в коридоре. Как пробраться в комнаты через этот завал, Рэй даже не представляла себе. И это все с учетом того, что она всегда была маленькой, ловкой и гибкой.
— Ну и кавардак, — она пнула ближайшую к ней доску. От нечаянно поднятого столба пыли захотелось чихать. Ну и еще убраться отсюда подальше, пока она не провалилась на второй этаж через прогнивший пол. — Серьезно, этим строителям следовало бы руки повыдергивать.
Под ногами что-то хрустнуло. Ну вот, и снова этот дом издевался над нею. Вздумал напугать?
— Меня так просто не возьмешь, — Рэй хмыкнула и глянула вниз. Это же доска. Просто доска.
Ничего подобного.
Она умудрилась стать на стекло, вот оно-то и не выдержало ее веса.
В пыли и среди завалов, прямо в мусоре валялась старая фотография с раскуроченной рамкой.
Такая выцветшая, что тут, в полумраке, она бы и не разглядела, кто на ней был изображен.
— Ну и ладно, — Рэй аккуратно стряхнула все стекло и засунула фотографию в карман домашнего кардигана. На улице в таком было бы стыдно показаться, но от внезапного ветра, гулявшего по третьему этажу шерстяная кофта защищала на ура.
На улицу, срочно на улицу, пока она не подхватила аллергию на пыль и мусор.
В поисках хорошего места для отдыха Рэй забралась, наверное, даже слишком далеко, но парк этого стоил. Здоровенная площадка со старинными фонтанами, правда, сейчас не работавшими, беседки и скамьи с навесами. А главное, до дома было достаточно далеко, и отсюда он не казался нависшей тенью, собиравшейся сожрать ее.
Рэй подула на заледеневшие пальцы и полезла за перчатками, заодно выуживая из кармана свою утреннюю находку.
Фотография оказалась старинной. Свадебной. На ней, на совершенно выцветшем фоне, стояла молодая пара, обнимаясь и прижимаясь друг к другу. Они сплели руки и даже не смотрели на фотографа, улыбаясь самим себе.
Такая красивая пара. Одинаковый овал лица, одинаковые взгляды, и даже поза была абсолютно симметричной, как будто между ними просто расположили зеркало, и на самом деле второй половинки там не было.
— Ох ты ж… — Рэй и лупа не требовалась, она уже узнала влюбленных. Это были те самые близнецы. — Этого не может быть. Они же… брат и сестра.
И все же это не могло быть шуткой или издевательством.
На обратной стороне мелким почерком было написано: Люк и Лея Скайуокеры, 1986 год. Новобрачные.
— Как такое могло быть? — и она снова полезла в карман за телефоном. Ей сейчас нужно было хоть с кем-то поговорить.
Финн приехал через час. За это время Рэй уже дважды облазила весь второй этаж в поисках других фотографий, свидетельств, да хоть чего угодно, чтобы ситуация хоть немного прояснилась.
В руках у него было ведерко с мороженым, а взгляд был встревоженным.
— Я приехал, как смог. Что такое?
— Все… нормально, — сразу сказала Рэй. Не хватало еще, чтобы он подумал, будто ей снова мерещатся призраки или что-то в таком роде. — Ну почти. Я просто хотела у тебя спросить, ты давно у них работаешь? У Скайуокеров.
— До меня работал мой отец, так что прилично, а что? — он все еще не понимал, зачем его вызвали просто так, оторвав от дел.
— Ты же можешь мне рассказать хоть немного об этом доме, пожалуйста, — она и руки сложила в молитвенном жесте.
— Ну… — Финн колебался, переводя взгляд то на нее, то позади, не решаясь. — Есть две версии. Одна хорошая и красивая. Ее обычно рассказывают тем, кто приезжает сюда ухаживать за домом.
— А вторая?
— А вторая… — он замялся. — Она не для посторонних ушей.
— В смысле? — Рэй отобрала у него ведерко и сложила в морозильник, хлопнув дверцей.
— В смысле, пойдем прогуляемся.
Снаружи с него свалилась вся напряженность во взгляде, да и голос стал поспокойнее.
— Не люблю я болтать в доме.
— Ну да, — хмыкнула Рэй. — Он же все слышит, — ей это казалось смехотворным, потому что дом не мог взять и разозлиться на сплетничающих людей, но вот Финн в это верил.
— Думай, как знаешь, но мой отец переломал себе обе ноги на парадной лестнице, и мне до смерти не хочется повторить его судьбу.
— Ты серьезно? — она оглянулась на дом. Из парка он казался просто угрюмым поместьем. Да, жутковатым, но это из-за медленного разрушения и вообще мрачности погоды. Вот было бы тут солнце, и сразу все страхи разбежались по углам.
— Более чем, — поддакнул Финн. —Все, что происходит в этом доме, все не к добру.
— Ну тогда ты и хозяине его знаешь?
— О каком? Старом или молодом?
— А был еще молодой? — тут Рэй напряглась. Почему-то ей и в голову не пришло, что время тоже не стояло на месте, и сменилось не одно поколение.
— Ну да. Бен Скайуокер. Но я его никогда не видел, — Финн вздохнул и присел на парапет фонтана. — Его мало кто видел вообще. Отец говорил, что он урод.
— Урод? В каком смысле?
— Однажды он рассказал это одной из приходящих горничных, это давно было, очень давно, и на следующий день упал с лестницы и сломал себе ноги. И позвоночник.
— И это был несчастный случай?
— В этом доме одни сплошные несчастные случаи. И их там очень много, так что я держу рот на замке. Но я к тому, что с пацаном и правда было что-то не так. Отец говорил, что он странный. И что это он столкнул его. Хотя рядом никого не было, а с Беном все время сидела няня.
— В общем, — он вздохнул, — я и сам не знаю, во что верить. Но все замяли.
— И ты до сих пор тут работаешь? Не боишься ничего?
— Ну, я так тебе скажу, — Финн покосился на нее. — Отец у меня любил принять на душу иногда. Так что может ему что и почудилось. А может, и нет. Но за те деньги, что мне платят, я через пару годиков переберусь в город и поступлю в университет. А пока просто стараюсь молчать.
— Ясно, — Рэй присела на парапет рядом. — А родителей Бена помнишь? Или, может, тебе о них тоже что-то рассказывали? Вот этих, — и она достала из кармана свадебную фотографию.
— Неа. Только о старом хозяине слышал, Энакине Скайуокере. И вот о Бене. Даже и не знаю, чем тебе помочь, — он пожал плечами. — Прости.
Финн уехал практически сразу. Даже не захотел остаться на мороженое или кино, хотя это было бы сейчас лучшим выходом, потому что ближе к сумеркам Рэй уже начинало потряхивать от какого-то странного чувства.
Как будто кто-то за ней следил.
Она старательно оборачивалась, потом наоборот, делала вид, что не замечает, и старалась глядеть украдкой, но за ней только портреты на стенах галереи следили.
Как будто она, маленькое ничтожество, решила влезть в их драгоценные тайны, и пора было с ней что-то делать.
Рэй проснулась от стука. Что-то медленно и равномерно хлопало где-то в глубине дома, а она понятия не имела, что бы это могло быть.
— Да что же там снова такое, — она потянулась и еле успела схватить свой ноут, устроившийся на коленках. Она заснула внизу, в гостиной.