Его глаза заслезились, и Генри почувствовал, что внутри него назревает еще один чих, так что он прикрыл рот рукой, чтобы заглушить звук. Затем он поморгал и снова выглянул в искрящийся зал.
— Кто там? — голос принадлежал девочке. В окружавшем шуме Генри его едва расслышал. Он ничего не ответил, но придвинулся ближе к выходу и высунул голову наружу.
Внезапно окружающий мир сделался черным. Генри снова заморгал, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте. Через дыры в крыше в зал просачивалось немного лунного света, но самой крыши видно не было. Генри снова юркнул в шкаф, и его голову опять заполнили смех, музыка, свет и шум множества двигающихся в танце ног. Генри прищурился и вновь подался вперед, на этот раз держа голову ближе к верхней части дверного проема. Темнота.
— Кто там? — снова тот же голос, но на этот раз это был единственный звук, и ему вторило эхо, заполнив собой все огромное пространство зала.
— Генриетта? — отозвался Генри. — Это ты? Где ты?
Генриетта засмеялась.
— Генри? Я здесь, не очень далеко от тебя. Пол весь прогнил, и из-за того, что здесь темно, я тут несколько застряла. У тебя нет фонарика?
— Не-а, — сказал Генри. Он выбрался наружу целиком и повалился на пол. — Ричард, — сказал он в шкаф. — Ричард? Вылезай оттуда. То, что ты видишь, — всего лишь иллюзия.
Ричард не ответил.
— Кто такой Ричард? — спросила Генриетта.
Генри не ответил.
— Ричард? Ричард! Ну и ладно, без тебя только лучше будет.
Генри повернулся к Генриетте и обвел взглядом разрушенный зал. Он увидел несколько звезд, неясные очертания облаков и смог различить окна.
— Где именно ты находишься?
— Я у балкона.
— А где балкон? Это около окна? Я вижу только окна.
— Я постараюсь к тебе подойти, — сказала Генриетта. — Только не умолкай. Кажется, придется ползти на твой голос.
Генри сел, прислонившись спиной к комоду.
— Ты ведь в курсе, что ты полная идиотка?
— Дурак дурака видит издалека, — отозвалась Генриетта.
— Все, молчи, — сказал Генри. — И зачем тебе понадобилось залезать в этот шкаф, никому ничего не сказав? Я же понятия не имел, в какой из них ты ушла.
Звук треснувшего дерева эхом разнесся по залу. Ему вторило постукивание на нижнем ярусе.
— Ты в порядке? — спросил Генри. — Будь осторожнее.
— Все нормально, — сказала Генриетта. — Хотя это было близко. Знаешь, ты ведь был прав. Это был не сон. В дедушкиной комнате взаправду жил маленький человек. Это его я преследовала. И если тебе будет легче, я рада, что ты наконец пришел. Здесь уже становилось жутковато. Илай сказал, что все здесь было стерто с лица земли в одну ночь. Ту ночь, которую можно увидеть изнутри того шкафа, и теперь это место населяют призраки.
— Кто сказал?
— Илай. Тот маленький человек. Ты что, не слушаешь? Он сказал, что с наступлением темноты это место становится жутким.
Генри взглянул на черные очертания окон.
— Он был прав.
— Я встала на ноги, — сказала Генриетта. — Ты меня видишь?
— Нет.
Вдруг в зал хлынул свет. Генри вскрикнул и упал на бок.
— Что случилось? — спросила Генриетта. — Упс, кажется, мне снова надо ползти.
Генри снова сел и прикрыл глаза рукой, защищаясь от яркого света. Все три огромных канделябра, освещавших танец, который он видел изнутри шкафа, теперь также висели под потолком, полностью зажженные. Но комната оставалась все в том же упадке и разложении. А над двумя из канделябров даже не было потолка, так что совершенно непонятно было, на чем они висят. Генриетта ползла на четвереньках недалеко от стены. Она вытянула вперед руку и пошарила ею по полу, проверяя, нет ли там дыр. Затем аккуратно проползла вперед и повторила то же самое.
— Генриетта, — позвал Генри.
— А?
— Ты видишь?
Она засмеялась.
— Я думала, что со временем глаза привыкнут, но не вышло. Тут просто кромешная тьма.
— Я тебя вижу, — сказал Генри. — Я вижу все вокруг. Большие канделябры зажглись.
Генриетта остановилась. Она была шагах в сорока от него. Она повернула голову и посмотрела вокруг широко раскрытыми невидящими глазами.
— Я сейчас подойду к тебе, — сказал Генри. Он встал и осмотрел пол. Большие провалы были в основном в центре зала, но по пути от него до Генриетты было много маленьких дыр и трещин.
Генри пошел, с опаской обходя трещины и просевшие места в полу, стараясь держаться балок и опор. Генриетта продолжала ползти.
— Стой, — сказал ей Генри. — Просто подожди. Я уже на полпути к тебе.