Маринетт закрыла тетрадь и усмехнулась, глядя на Адриана.
— А что, завидно?
С лукавой улыбкой он подобрался поближе, прижавшись к Маринетт плечом к плечу, и наклонился над её ухом.
— Немножечко да, — прошептал Адриан. — Но пришёл я вовсе не за этим.
— Да ладно! — пытаясь скрыть улыбку, Маринетт в притворном недоумении уставилась на него. — Что-то мне слабо верится, — и она, ухмыльнувшись, сощурилась.
Адриан ахнул, прикрыв рот ладонью.
— Ты мне не веришь? Ай-яй-яй, какая печаль, — он вздохнул гораздо громче и печальнее, чем следовало бы; Маринетт еле сдерживалась, чтобы не засмеяться. — А ведь я пришёл к тебе совсем по другому поводу, — важно заявил Адриан: он мгновенно изменился и теперь напоминал довольного кота, стащившего со стола кусок отменной колбасы. — И не с пустыми руками.
Маринетт повернулась к нему всем корпусом.
— О, ты принёс мне вкусняшку? — она улыбнулась. — Это было бы весьма кстати.
— Гляди, какую, — подмигнул ей Адриан и вытащил из сумки…
Что ж, ей следовало было догадаться, что эта самая вкусняшка была не такой уж и простой, как можно было подумать изначально. Особенно, если не знаешь правил.
Маринетт задумчиво постучала пальчиком по коробочке, которую ей с абсолютно невинным выражением лица протягивал Адриан. Но на дне его глаз черти плясали ламбаду — Маринетт это ясно видела.
Она снова прищурилась.
— А сказал, что пришёл не за поцелуями, — медленно проговорила Маринетт. — Что же это тогда такое?
— Покки{?}[Pocky (Покки) — чрезвычайно популярная японская сладость, представляющая из себя тонкие длинные печеньки-палочки, один конец которых покрыт шоколадной глазурью.]! — Адриан сиял не хуже начищенного до блеска золотого чайника. — Вкусняшка же? Вкусняшка. Или ты не хочешь?
Маринетт слегка покраснела: её воображение нарисовала ей совсем другое, не то, что подразумевал Адриан. Или… Или всё-таки он как раз-таки тоже имел в виду это? Маринетт покачала головой. С этим Агрестом она становится жутко испорченной. Кто бы мог подумать…
— Сейчас не одиннадцатое ноября, — напомнила она. — Поздновато для покки, ты не находишь?
Адриан пожал плечами и принялся распаковывать коробочку.
— Ну, раз просрочили нужное нам число, то придётся выбрать другое. Не ждать же до ноября. — Он всплеснул руками. — А сегодняшняя дата тоже ничего. Одиннадцатое января. Одиннадцатое, ноль первое то есть. Сгодится, — и он, подняв голову, хитро усмехнулся. — Ну как, будешь?
Маринетт посмотрела на длинную тонкую-палочку печеньку, которую ей протягивал Адриан, потом на него самого и с улыбкой покачала головой.
— Какой вкус-то хоть? — задумчиво поинтересовалась она, поглядывая на ближайший к ней конец.
— Банан в шоколаде, — отозвался Адриан. — Думаю, будет довольно вкусно.
Маринетт фыркнула. Стараясь не краснеть, она взяла палочку и аккуратно поместила один её конец в рот, стараясь не откусить раньше времени. Адриан, просияв, отложил коробочку в сторону и пристроился с другой стороны.
Это было даже забавно. Отнюдь не с первого раза у них получилось дойти хотя бы до середины. То Маринетт из-за стеснительности — или поспешности? — откусывала палочку сильнее, чем следовало бы, и она ломалась. То Адриан слишком торопился. Однако они только смеялись, что-то шутили, доедали обломки печенья и принимались за следующую.
— Итак. — Адриан взял очередную палочку. — Эту не ломать.
— Ничего не обещаю, — скромно улыбнулась Маринетт.
Адриан со смешком погрозил ей пальцем, и они, хихикая, принялись за печеньку.
Шли томительные секунды, палочка не ломалась. Маринетт чувствовала, как с каждым тихим хрустом её сердце котилось как бешеное. Она вдруг резко поправила себя: колотилось, конечно же, колотилось. Господи, теперь и она начала каламбурить. Кажется, это заразно. А всё этот Агрест с его любовью к кошачьим каламбурам!
Маринетт вскинула на него возмущённый взгляд и замерла. Лицо Адриана было близко, слишком близко. Почему-то сейчас её это ужасно взволновало. Зелёные глаза смотрели прямо и пронзительно: Маринетт видела каждую маленькую родинку на лбу, чувствовала на губах тяжёлое дыхание.
Она судорожно выдохнула, когда руки Адриана обхватили её ладони, а потом поползли дальше по рукам…
Палочка с треском обломилась. До поцелуя дело снова не дошло.
Маринетт отвернулась, пытаясь перевести дыхание; сердце билось где-то в горле, а в ушах стоял шум.
— Маринетт! — возмутился Адриан. — Это же было почти-почти!..
— А нечего меня отвлекать! — воскликнула Маринетт, шлёпая его по рукам.
Вот только Адриан даже и не думал убирать ладони.
— Я просто подумал, что так будет удобнее, — пробормотал он.
Потом, кинув быстрый взгляд из-под ресниц, перетянул Маринетт к себе на колени. Она уже хотела было завозмущаться: библиотека же — ишь, чего удумал! — но Адриан опередил её, прижав палец к испачканным шоколадом губам.
— Ш-ш-ш, — прошептал он. — Нас же могут выставить вон.
— А нечего заниматься неподобающими вещами в неподобающем месте, — зашипела на него Маринетт, отчаянно краснея. — И вообще, есть в библиотеке тоже нельзя!
Адриан поудобнее устроил её на своих коленях, а потом потянулся за следующим печеньем.
— Давай последнюю. — Он протянул ей палочку и невинно улыбнулся. — Обещаю не приставать больше… в неподобающих местах сегодня.
Маринетт закатила глаза, но больше не противилась. Она положила руки ему на плечи.
— Ну, ладно уж. Но последняя!
Адриан кивнул и взял печеньку в рот.
Снова потянулись томительные секунды, но в этот раз оба были предельно сконцентрированы и собраны. И хотя Маринетт иногда отвлекалась на едва уловимое движение ладоней Адриана на своей талии, однако это не мешало им и дальше поглощать печенье.
А когда их губы — наконец! — встретились, тихий стон удовольствия вырвался у них из груди одновременно. Адриан прижал Маринетт к себе ещё ближе, жадно целуя её, а Маринетт — крепко обняла его за шею.
Ещё бы чуть-чуть — и они бы точно потеряли счёт времени. Покки сильно взбудоражило их обоих, пока провал следовал за провалом. Но звонок на урок зазвонил резко и пронзительно. Как бы напоминая, что они были тут не одни — и не там, где им хотелось бы быть на самом деле.
— Ладно, — облизнулась Маринетт, когда они поспешно собирали её вещи. — Это было даже очень вкусно.
— А то, — подмигнул ей Адриан. — Ты потом скажи, какой вкус хочешь попробовать: я штук двенадцать разных заказал.
Второй звонок раздался вместе с изумлённым, но весёлым смехом Маринетт.
========== 12 января: Настроение ==========
***
В среду перед началом уроков в класс заскочила Аврора. Она окинула внимательным взглядом всех присутствующих, отыскала тех, кто был ей нужен, и напомнила:
— Не забываем, сегодня в три часа первая репетиция! Не опаздываем!
Аврора сделала знак «я слежу за вами» и гордо удалилась, громко цокая каблуками.
В аудитории раздалось несколько жалобных стонов: не все, кто в итоге был записан, жаждали учиться танцевать. Маринетт тоже была в числе не очень довольных. Однако только потому, что сегодня у неё не было настроения разучивать сложные «па». Она тяжело вздохнула и уткнулась носом в парту. Адриан примостил свою голову рядом, убрал волосы, которыми Маринетт спряталась ото всех, и улыбнулся.
— Я хорошо вальсирую. Я помогу тебе.
Маринетт с протяжным стоном повернулась к нему, прижавшись щекой к прохладной столешнице.
— Не в этом дело. Я просто… Не хочу. Нет желания и настроения.
— Почему? — искренне удивился Адриан.
Маринетт пожала плечами.
— Не знаю. Просто. Порой накатывает.
Хлоя, которая краем уха слышала их разговор, с важным видом повернулась к одноклассникам:
— Адрикинс, это женские штучки.
Она пихнула дремлющего Натаниэля в бок.
— Вам, пацанам, не понять.
Адриан призадумался, а Маринетт фыркнула: