Капитану Плаушевскому доложили, что в Ялте ожидает погрузки партактив, работники НКВД и еще одиннадцать госпиталей с ранеными.
Документы, проливающие свет на это дело, были уничтожены в 1949 году и позднее. Отсутствие достоверной информации бросает тень на адмирала Ф. С. Октябрьского. Но, как бы там ни было, есть вероятность, что приказ «ждать ночи» Октябрьский на самом деле передал капитану Плаушевскому. Однако на «Армении» случилось нечто непредвиденное, вынудившее капитана нарушить приказ адмирала. В этом кроется еще одна тайна гибели теплохода.
Итак, обстоятельства, которые предшествовали такой драматической развязке, были приблизительно следующими. Абсолютно точно известно, что изначально приказ капитану Плаушевскому был четко сформулирован: забрать раненых и медперсонал и из Севастополя следовать в Туапсе в ночное время суток. Далее последовал другой срочный приказ: идти в Ялту для спасения партийного актива и раненых. Время выхода теплохода из Севастополя было изменено на два часа. Третий приказ, переданный капитану Плаушевскому, вынудил его, не заходя в Балаклавскую бухту, также забрать представителей местной власти и раненых. Четвертый приказ, переданный Ф. С. Октябрьским капитану «Армении» рано утром 7 ноября, предписывал покинуть Ялту не ранее 19.00. Именно он оказался странным образом нарушен, и капитан отправился в плавание без сопровождения — навстречу своей смерти.
Скорее всего, капитан Плаушевский ослушался приказа командующего флотом лишь потому, что был вынужден подчиниться другой власти, оказавшейся на борту «Армении», например сотрудникам НКВД и СМЕРШа. Оставшиеся на причале люди рассказывали, как капитан, перед тем как дать команду отдать швартовы, вел себя как загнанный зверь. Без сомнений, на тот момент ему угрожали расправой те, кто спешил покинуть Ялту.
Вышедшая рано утром из Ялты «Армения», которую сопровождал морской охотник, не прошла и тридцати миль, как была атакована двумя торпедоносцами.
Катерник с морского охотника МО-04 М. М. Яковлев свидетельствовал о тех событиях: «7 ноября, около 10 часов утра, в районе мыса Сарыч над нами пролетел немецкий разведчик, а через какое-то время над водой, на бреющем полете, едва не касаясь гребней волн (погода была штормовой, и нас болтало основательно), в наш район вышли два вражеских торпедоносца. Один из них начал делать разворот для торпедной атаки, а второй пошел в сторону Ялты. Открыть огонь мы не могли, поскольку крен катера составлял 45 градусов. Торпедоносец сбросил две торпеды, однако промахнулся, и они взорвались в прибрежных камнях мыса Айя. Нас поразила сила взрыва — не видели мы до этого более мощного, и почти все сразу поняли, что если второй торпедоносец достанет „Армению“, то нам несдобровать».
После торпедирования «Армения» оставалась на плаву еще четыре минуты. Спастись удалось лишь нескольким членам экипажа, в том числе старшине Бочарову и военнослужащему И. А. Бурмистрову. Видел гибель теплохода и командир морского охотника старший лейтенант П. А. Кулашов, которого по возвращении в Севастополь в течение месяца постоянно вызывали на допрос в НКВД, после чего в конце концов отпустили.
Впоследствии через немецких ветеранов предпринимались попытки найти экипаж торпедоносца, атаковавшего «Армению», чтобы уточнить детали и координаты гибели теплохода, поскольку немецкие архивы отличаются большой сохранностью документов. Ответ пришел довольно неожиданный: «архив люфтваффе вывезен в СССР».
Погибший экипаж крейсера «Сидней»
Девятнадцатого ноября 1941 года, на закате дня, неподалеку от берегов Западной Австралии в коротком, но кровопролитном бою погибли овеянный славой австралийский крейсер «Сидней» и немецкий рейдер «Корморан». Экипажу «Корморана» удалось уцелеть в полном составе, а 645 членов команды «Сиднея» погибли.
Эта трагическая история полна тайн и загадок. Почему с «Сиднея» никто не уцелел? Как «Корморан», спешно переоборудованный из торгового судна в военный корабль, смог потопить такой крупный крейсер? Почему официальные власти Великобритании, Австралии и США засекретили все документы, относящиеся к происшедшему?
Все перечисленные вопросы и раньше волновали многих исследователей. Британское правительство категорически отказалось предоставить телеграммы, которыми обменялись Черчилль и Рузвельт 26 ноября 1941 года в связи с гибелью «Сиднея». Эти исторической важности документы значительно бы помогли английскому писателю Монтгомери воссоздать полную картину происшедшего. Отец Монтгомери, штурман «Сиднея», погиб в том сражении. Лишь в 1973 году писателю удалось ознакомиться с официальным отчетом британского адмиралтейства, касающимся этого события. Но в нем было столько странных моментов, что Монтгомери решил провести собственное расследование.