В рассказе спасение паучка – не истинное добро, а лишь случайность. А в нашей в общем-то довольно простой истории, приключившейся в Казани начала 1870-х годов, случайность под вопросом. Да и трудно порой понять натуру человека.
Нечаев, о котором пойдет речь, – это вовсе не коварный злоумышленник или одержимый народоволец (о том речь в другой главе). Это довольно простой и убогий тип: «Маленького роста, растрепанный, с низким лбом и злыми глазами, курносый… Он представлял вместе с тем и своего рода психологическую загадку по той смеси жестокости, нахальства и чувствительности, которые отражались в его действиях» (А.Ф. Кони. Записки).
Есть такая пословица: «Не делай добра – не получишь зла». Прямо скажем, странная пословица: она как будто отваживает человека от благородных дел. Но как часто она сбывается! Да и в притчах об этом все время говорится: помните змею, укусившую человека, который ее спас?
Впрочем, бывает и наоборот. Тут можно вспомнить пример вора-каторжника Жана Вальжана, обокравшего священника, который его приютил. Когда его с поличным поймала полиция, он никак не ожидал, что священник скажет, будто сам подарил ему награбленное. Это так потрясло Вальжана, что он поклялся всю жизнь творить добро и действительно творил его до самой смерти. Конечно, и такие случаи бывают, но все же не стоит забывать, что написавший Вальжана Виктор Гюго – классик французского романтизма, имевшего не так много общего с реальностью.
Добро наказуемо
Так случилось, что казанский портной Чернов, человек богомольный и в добрые дела уверовавший, решил кого-то на Благовещение спасти из тюрьмы и сделать из него человека. В тюрьме ему попался отставной военный писарь Нечаев, которого обвиняли в краже. Чтобы выпустить его под залог, требовалось 50 рублей. Чернов обратился к тюремному начальству и получил Нечаева на поруки.
В мастерской портной подарил «спасенному» две рубашки собственного изготовления и серебряный рубль.
Нечаев взял все и ушел, а вернулся на Пасху уже без вещей и без рубля и потребовал еще денег.
Существует довольно широко распространившийся тип людей-паразитов, которые воспринимают добро как данность: если им что-то дают, они считают, что теперь так будет всегда, и совершенно не задаются вопросом: «А, собственно, за что мне такая милость?» Какая разница за что. Раз дали, значит, нужно требовать еще. Пусть только попробуют не дать.
Кого же это напоминает? Ах да, Шарика, конечно, – булгаковскую дворняжку: «Я – красавец. Быть может, неизвестный собачий принц-инкогнито <…> Очень возможно, что бабушка моя согрешила с водолазом» (М.А. Булгаков. Собачье сердце).
Как и у булгаковского Шарикова, у Нечаева не было ни здравого смысла, ни чувства благодарности. Одна животная потребность брать. Можно сколько угодно раз задаваться вопросом: с чего этот убогий, необразованный, уродливый человек вообразил себя «принцем» или «сверхчеловеком» и готов был сесть на шею любому, кто из добрых побуждений протянет ему руку? Ответа на этот вопрос не существует, есть лишь догадка, что Всевышний нормальным людям таких упырей для чего-то посылает. Свои какие-то у него соображения, нам, простым грешным, недоступные.
Чернов, на свою голову запустивший к себе в дом этого человека, решил не потакать его капризам и деньги дать отказался. Ему бы сразу позвать полицию и исправить свою роковую ошибку, но Чернов конфузился признать перед полицией собственную оплошность, а может, продолжал верить в добро. И за это Всевышний призвал его к себе: нечего таким на земле делать.
Сергей Нечаев. Фото 1870 г.
На следующий день бездыханное тело Чернова было обнаружено с кровоподтеками на виске и почти полностью снесенной топором головой. Исчезли его вещи, деньги, пальто.
Спасенного из тюрьмы Нечаева нашли ночью в публичном доме, причем в том самом украденном пальто с пятном крови на спине. Наглость этого удивительного человека не знала границ: он не только не признавал себя виновным, но даже отрицал, что знаком с Черновым. Назовите это глупостью или дерзостью, и оба слова не подойдут, потому что такое вовсе не имеет названия.
Еще интереснее стало на улице, когда при скоплении народа Нечаев предложил проезжавшему мимо губернатору показывать его, Нечаева, за деньги: «Ведь большая бы выручка была!»