В Швейцарии
Обнаружился он уже в Швейцарии, куда успел сбежать. Там его тепло приняли. А.И. Герцена уже не было в живых (он умер в 1870 году), но Н.И. Огарев согласился помочь Нечаеву деньгами. И тут правительство Российской империи запросило швейцарские власти о выдаче уголовного преступника. И Нечаев опять скрывался. Он безуспешно пытался уговорить Наталью Герцену издавать «Колокол» после смерти отца, а потом вдруг признался ей в любви и сделал предложение. «Шестая и важная категория – женщины… Одне – пустые, обессмысленные и бездушные, которыми можно пользоваться, как третьею и четвертою категориею мужчин. Другия – горячия, преданныя, способныя, но не наши, потому что не доработались еще до настоящего бесфразного и фактического революционного понимания. Их должно употреблять, как мужчин пятой категории».
Вероятно, Наталья Александровна Герцен принадлежала ко второй категории («горячия, преданныя, способныя, но не наши») и ее нужно было употреблять как мужчин пятой категории. Как именно? В «Катехизисе» об этом написано: «Пятая категория – доктринеры, конспираторы и революционеры в праздно-глаголющих кружках и на бумаге. Их надо беспрестанно толкать и тянуть вперед, в практичные головоломныя заявления, результатом которых будет бесследная гибель большинства и настоящая революционная выработка немногих». В общем, Наталье была уготована роль валькирии революции, женщины, гордо несущей имя своего отца, которого, как мы помним, «декабристы разбудили» и «он развернул революционную агитацию» (В.И. Ленин. Памяти Герцена). Ради известной фамилии Нечаев желал породниться.
Но тут Наталья узнала об убийстве студента Иванова, и ее охватил ужас. Она просила Огарева не помогать Нечаеву и вообще держаться от него подальше. И Огарев, и даже Бакунин прекратили отношения с Нечаевым. Вся революционная эмиграция теперь смотрела на него как на убийцу.
В 1872 году Нечаева выдали России. Его приговорили к каторжным работам в рудниках на 20 лет. Находясь в Петропавловской крепости, он ухитрился заморочить голову караульным и через них общался с народовольцами, оставшимися на свободе. Ему даже готовили побег, но об этом стало известно. В 1882 году этих караульных предали суду, а Нечаеву ужесточили содержание, в результате чего он умер от цинги и водянки. Что ж, это тоже согласовывалось с его «Катехизисом»: «Революционер – человек обреченный». Умер Нечаев 21 ноября – в тринадцатую годовщину гибели Иванова.
Роман «Бесы» почти точно воспроизводит историю убийства Иванова: банда Петра Верховенского убивает своего товарища Шатова, заметив в нем малейшие колебания, а кровавый главарь банды становится мессией и идеалом для молодого поколения. При этом Достоевский замахнулся на все слои общества, в то числе и на либералов Грановского и Тургенева, названных в романе Верховенским-отцом и Кармазиновым. Они оправдывают насилие и придают ему характер осмысленной борьбы за прогресс и справедливое будущее. Подробности нечаевского дела писатель узнал от своего шурина Ивана Сниткина, который учился в Петровской академии и знал всех участников дела.
Пророчество Достоевского, считавшего «бесов» самой страшной из грядущих опасностей, не было забыто в литературной классике. Так, в романе М.А. Булгакова «Белая гвардия» Алексей Турбин уже в годы революционной смуты читает «Капитанскую дочку» А.С. Пушкина и «Бесов» Ф.М. Достоевского, чтобы понять происходящее. Но в тот момент было уже слишком поздно.