Убийство любовника как громом поразило царицу Египта. Конец её надеждам! Теперь уже ничто не удерживало Клеопатру в городе, где она и раньше не чувствовала себя в безопасности. В апреле 44 года до н. э. «египетская блудница» вернулась в Александрию. Год спустя её брат-супруг Птолемей XIV внезапно умер. Клеопатру обвиняли в его смерти, но ничего не было доказано. Как бы там ни было, она осталась властительницей Египта и тотчас объявила своим наследником четырёхлетнего Цезариона.
Уезжая из Рима, красавица, быть может, совершенно неумышленно заронила искру надежды в сердце одного из триумвиров, Марка-Антония, легкомысленного сластолюбца, но храброго воина. В 42 году до н. э., когда он после победы над Брутом объезжал Грецию и Малую Азию, собирая контрибуцию, его повсюду восторженно встречали, и только одна Клеопатра не догадалась приехать к нему или отправить гонца с поздравлениями.
Антоний пока ещё не был влюблён в египтянку, но, бесспорно, её очарование произвело на него неизгладимое впечатление. При воспоминании об обольстительной «нильской сирене» искра, тлевшая в его сердце и раздуваемая нетерпением, разгоралась всё сильнее. О, он заставит её унижаться и просить о прощении!.. Но этого жестокого удовольствия пришлось ждать — царица не спешила наносить визит.
Однажды, когда триумвир на главной площади Тарса публично чинил суд и расправу, с берегов Кидна донеслись восторженные крики. Киликийцы, льстивые, как греки, тотчас же доложили ему, что «сама Венера, для счастья Азии, плывёт на свидание к Бахусу». Этим именем Антоний любил величать себя. Заинтригованный, он направился к берегу. Действительно, зрелище стоило того, чтобы им полюбоваться.
Если Цезаря можно было покорить скромностью, то для завоевания Антония понадобились более сильные средства, и Клеопатра не ошиблась в их выборе. В ответ на приглашение триумвира она ответила своим. В назначенный час Антоний прибыл во дворец, украшенный с необыкновенной роскошью. Римский лакомка, когда-то подаривший своему повару дом за великолепно приготовленное блюдо, охотно бы отдал целый город повару Клеопатры. Самой же царице он был готов подарить весь мир. Он уже не вспоминал, что намеревался унизить царицу, а ползал у её ног, умоляя о взаимности. Но расчётливая египтянка воспользовалась всеми средствами обольщения прежде всего для того, чтобы утвердить за Птолемеем-Цезарионом корону Египта и отделаться навсегда от своей младшей сестры Арсиноэ, опасаясь её влияния на народ. Безумно влюблённый, Антоний исполнил оба её желания: Рим признал Цезариона законным наследником египетского престола; Арсиноэ, скрывавшаяся в Милете, была убита там в храме Дианы. Награда не заставила себя ждать. Клеопатра стала принадлежать Антонию.
Властолюбивая Клеопатра ясно осознавала, что только близость с Антонием позволит ей царить в Египте: перспектива нашествия римлян должна была удержать народ, недовольный царицей, от открытого возмущения. Триумвир, собиравшийся до приезда царицы в поход против парфян, отложил его до весны и вместе с очаровательной красавицей уехал в Александрию. Там началась жизнь, вернее, сплошная оргия, настолько нравившаяся обоим любовникам, что они назвали себя «неподражаемыми». Если Клеопатра, будучи любовницей Цезаря, разыгрывала роль Аспазии, — всегда очаровательная, остроумная, изящно выражавшаяся, говорившая о политике, литературе и искусствах, без усилий поднимаясь до всестороннего ума диктатора, — то с увлекающимся Антонием, не знавшим удержу ни в чём, она столь же легко превратилась в сладострастную вакханку, куртизанку самого низкого сорта, потворствуя его грубым инстинктам. Она пила, свободно выражалась, цинично шутила, пела эротические песни, плясала, ссорилась с любовником, отвечая ему площадной бранью и ударами. Грубому римлянину доставляло огромное наслаждение получать побои от крошечной ручки царицы и видеть, как из её божественного ротика, созданного для музыки хоров Софокла и од Сафо, вылетают слова, которые она слышала в казармах.
Очень часто «неподражаемые», переодевшись (она — служанкой, он — матросом или носильщиком), бродили ночью по александрийским улицам, стучали в ворота, ругались с запоздалыми прохожими, посещали самые отвратительные притоны и вступали в перепалку с пьяницами, к большой радости Антония. Подобные похождения чаще всего заканчивались дракой, и римлянин, несмотря на свою силу и ловкость, бывал иногда жестоко избит. Доставалось и Клеопатре, но, победителями или побеждёнными, любовники возвращались во дворец очень довольные, готовые на новые безумства. Узнав о маскараде, народ во время драк стал щадить их царственные бока, и удовольствие потеряло всю прелесть.